Снаряжение далеко не достаточное. Уже в течение часа я в одних носках топчу грязь, так как подошвы моих сапог отстали, и я предпочел их совсем оторвать. Острые камни врезаются в ноги, кровоточит то одна, то другая ссадина, но я не думаю о них, стараюсь не обращать внимания. Физическая боль почти приятна. До некоторой степени она отвлекает от тяжелых мыслей.
К нашему великому удивлению, за Треугольником слышатся голоса. Появляется из темноты Мадяри… живым… Увидев свет, кричит как одержимый. Такой же мокрый, как и спасательная бригада. Кальман спрашивает:
— Что с остальными? Жив ли еще кто-нибудь?
— Мутюш жив! Он здесь со мной. Об остальных не знаем ничего. Разрешите идти наверх.
Двое, стало быть, спасены! Но где остальные? Теперь отвечает Мутюш.
— Мы уже взобрались на лестницу, когда на нас об рушилась вода. Все это время мы были в Холодильнике. Ленке и ее товарищи сюда еще не добрались. На них обрушился основной поток воды.
Бежим дальше. Много ступенек лестницы выломано. Вероятно, мощная струя свалила на них обломки скал. С трудом опускаемся по ней.
Внизу в коридоре находим и остальных. Всех семерых. В одном клубке семь человеческих тел. В темноте, тесно прижавшись, они согревают друг друга.
Все остались живы. Узкие горловины Ливня и Треугольника задержали обрушивающиеся потоки воды. Эти два места спасли наших «туристов».
Конечно, было страшно. Лампы сразу же потухли. Стоя по пояс в несущемся потоке воды, уцепившись друг за друга и держась за скалы, они боролись в течение двух часов с грозной силой в кромешной тьме, в холоде, ожидая маловероятного спасения…
Нам всем эта первая «экскурсия» в пещеру Пензпатакского ручья принесла страшные волнения. Возможно, она была и последней? Бедные наши друзья всю ночь даже во сне стонали.
В этой пещере уже нельзя было проводить дальнейших исследований. Оказывается, природа поставила здесь перед нами такие препятствия, преодолеть которые имеющимися у нас средствами и силами мы не могли. Старый Бюкк ревниво хранит свои тайны. Намного ревностнее, чем берегла свой сказочный мир пещера Аггтелек, хотя и там тоже была ожесточенная борьба.
И все же, если прибудут лестницы, мы предпримем еще одну последнюю попытку, прежде чем окончательно отступить…
ПОСЛЕДНЯЯ ПОПЫТКА
Все напрасно. Попытка не удалась. Пещера оказалась сильнее нас. А сегодня, 21 августа, во время последнего похода случилось несчастье. Ужасное несчастье.
О предшествующих событиях расскажу коротко. В прошлые две недели я запустил записи в дневнике.
Новые плотины мы построили гораздо лучше прежних, а ожидаемые лестницы все еще не прибыли. 23 июля я отправил мальчиков на Болхаш за веревочными лестницами. Мы прикрепили их сначала к Большой стене, а потом и в Сухих каминах. Сухие камины вели вниз из просторного коридора, который открывался у верхней части Ретикюрто. и, обходя Большую стену, приводили к Нюзде, то есть к сифону, означающему конец пещеры.
Но напрасно 25 июля приехал по моему вызову наш заслуженный скалолаз Лайош Пушкаш и вместе с ним его товарищи альпинисты, привыкшие работать в одной связке. Напрасно они целыми неделями проводили головокружительные спуски и восхождения по стенам и каминам пещеры. Нюзду никак нельзя было обойти. Лаци Гера, который в это время принял участие в работе нашей группы, установил, что сифон не длиннее восьми метров, и все же не смог его переплыть. Я решил, что исследовательские работы на Пензпатакском ручье в этом году надо закончить, и договорился с Юткой Кинчеш об организации последнего спуска за оставленными в пещере лестницами. Я же вместе с Ленке и Лаци Вербаем по заданию Института уехал в Бюккжерц для изучения бюккских источников.
Наша спелеологическая группа в последние дни пополнилась молодыми энтузиастами из Кинижи. которые раскинули свои палатки прямо у понора. Ютка в этот последний поход взяла себе в помощники несколько новичков и несколько человек из старой группы.
Смеркалось, когда с Ленке и Лаци Вербаем мы возвратились к ручью Пензпатак. Мы пошли по долине Чуня и достигли понора. Как раз в это время из пещеры на поверхность выбрался Гера, он был смертельно бледен. Узнав нас, он встал и срывающимся голосом произнес:
— Беда. Ютка упала в восемнадцатиметровый камин. Теперь они ее вытаскивают. Они уже у камина Ливень.
— Умерла? Отвечай, ради бога.
Восемнадцатиметровый камин, с которого сорвалась Ютка Кинчеш
Гера не смотрел на меня. Только носками ботинок ковырял сухую листву.
— Не знаю. Может быть, еще нет. Посмотри сам, Лаци. Хотя лучше тебе не ходить, все равно не сможешь помочь. Людей там много.
Я оттолкнул Геру, схватил брошенную им на землю лампу и тем же путем, не сняв даже рюкзака с плеч, стал протискиваться в каменную дыру, ведущую в подземелье.
Вот как произошло несчастье: члены бригады успешно вытащили веревочные лестницы из пропасти Большой стены и Сухих каминов и со связками лестниц начали выбираться на поверхность. На этом последнем участке восемнадцатиметрового колодца Ютка шла первой. Остальные ждали у начала коридора, пока она доберется наверх и оттуда войдет в Холодильник.
Взобралась она благополучно, но перейти ей не удалось. В то время, как она поднималась по лестнице, уже на девятом метре потухла ее карбидная лампа. Ютка была уверена в себе и в темноте продолжала знакомый ей путь. Не зажгла она лампы, и достигнув конца лестницы. По памяти шагнула по направлению к Холодильнику. И здесь она ошиблась. Она наступила на скалу, которая под тяжестью ее тела пошатнулась и, увлекая за собой Ютку, рухнула с высоты четырех этажей.
Ютка, сделав сальто, даже не вскрикнув, полетела на дно колодца. Летящая каменная глыба опередила ее и, ударившись о дно, разлетелась на тысячи маленьких кусочков, чуть не задев Лаци Геру. Ютка тоже упала к ногам Лаци. С холодящим душу звуком ударилась она о каменное дно. Больше она не шевелилась, только лежала на боку, лицо моментально залилось кровью.
Все подскочили к ней. Ютка жива, но разбилась страшно. Через несколько минут она пришла в себя и начала стонать. Ребята сделали из веревки петлю, привязали ее за бедра и под мышки, потом взобрались на край колодца и втроем потащили несчастную наверх. Это было ужасно.
В Холодильнике сняли с нее петлю. Теперь сантиметр за сантиметром волокли по узкому проходу. Ютка уже пришла в себя и, собрав всю силу воли, старалась помочь им. Там, где позволяло место, мальчики ложились и ползли с ее израненным телом на спине. За два часа они сделали путь в сорок метров.
Достигнув поверхности, они положили ее на траву. Один из них тотчас побежал в Репешхуту вызвать скорую помощь. Потом остался на шоссе ждать машину, чтобы привезти ее к понору.
У Ютки на лбу и на темени зияли глубокие раны. Из носа все еще текла кровь. Она попросила воды и выпила ее очень много. Потом у нее закружилась голова, и она снова потеряла сознание.
Пока мы ждали скорой помощи, Лаци Вербай и кинижистские товарищи возвратились в пещеру, чтобы извлечь все-таки на поверхность оставшиеся там лестницы и прочее снаряжение.
На собственной машине, опередив скорую помощь, прибыл лиллафюредский врач.
— Кареты нельзя больше ждать. Кладите ее в мою машину, и я сам отвезу в больницу. Здесь дорога каждая ми нута. Это может стоить ей жизни. Не ушибы опасны, а пролом черепной коробки.
На машине врача Ютку Кинчеш сопровождала Ленке.
Едва они успели оставить пензпатакскую долину, как из пещеры с окровавленным лицом вылез Лаци Вербай. Мы еще не оправились от всего случившегося, и поэтому новое страшное известие нас сразу не очень поразило.