- Роберт, - я поняла уже, что Марк не собирается пугаться и нормально воспринимать ситуацию, - я должна была в одностороннем порядке разорвать нашу «нерушимую» связь.
- Да, я уже слышал это.
- Так вот, древний клинок…
- Ты имеешь ввиду запрещенный Советом Оборотней древний клинок? – Роб раз за разом подначивал меня.
- Да, именно так, - сквозь зубы проговорила я. – Клинок должен был также освободить вас от действия моего «дара». Таким образом, вы бы уже в скорейшем времени смогли каждый воссоединиться со своей истинной парой.
- А что потом?
- Думаю, мне не стоит объяснять тебе, что делают мужчина и женщина после воссоединения.
- Что потом бы было с тобой? – по глухим нотам в голосе, поняла, что начал выходить из себя уже сам медведь под кожей Роберта.
- Семь лет.
- Что за семь лет? У тебя есть какие-то ссуды? – недоумённо переспросил Марк.
- Столько мне примерно остаётся жить.
- И ты говоришь нам это только сейчас?
Самым темпераментным в силу возраста оказался Марк, который тут же повалил меня на спину и угрожающе завис сверху. В чертах лица сейчас чётко читался звериный облик: скулы заострились, а глаза налились опасной зеленью. Лис выходил на поверхность.
Я прекрасно понимала причину его злости, и единственное, что могла,так это мирненько лежала снизу, стараясь не провоцировать ещё больше. Волна сомнений постепенно накатывала всё больше на мою человеческую часть, в то же время только подкрепляло её и Кошка, желавшая присвоить себе таких сильных оборотней.
- Что нам делать сейчас?!?!? Ты же медленно умираешь каждый день! – Марк кажется и не собирался успокаиваться или приходить в себя.
Я его понимаю.
- Мэйбел Александра, - за долгое время Роб снова позвал меня двойным именем. – Всё это время, в том числе пока была с нами, ты считала себя наследницей Преданного Рода, которая разрушит наши жизни и принесёт разруху и боль?
- Да, - после долгого молчания тихо прозвучало в комнате.
- Ты так и сделала, - слова Роба больно били по самому слабому месту. – В первую очередь, своим недоверием ты нанесла нам самую сильную рану. Неужели ты думаешь четверо сильных оборотней не смогли бы решить эту проблему и сделать счастливой всего одну маленькую глупышку?
Мне нечего было ответить на это.
- Не суди строго, Мэй, но мне кажется, что всё родовое проклятье уже растворилось в корнях всё новых и новых поколений и осталось на данный момент только в твоей голове. Только ты сама снова и подтвердила это «проклятие», попытавшись избавиться от своего счастья – от нас.
Напоследок Роб вышел и хотел было хлопнуть дверью, но она не пережила ещё прошлый раз.
36/ Возвращение
***
Дорогие читатели, всем привет! Прошу прощение за долгое отсутствие. Из-за заграничного обучения и временного переезда не было в достаточной мере уделять внимания своему хобби.
Еще и сейчас эта гнетущая обстановка во всем мире. Надеюсь, с вами и с вашими близкими все в порядке, вы соблюдаете меры предосторожности и также как и я гнететесь в карантине или самоизоляции.
Как только появилась возможность вернуться домой и отдохнуть от прошлого бешенного ритма жизни, сразу же возникло желание дописать историю, которую многие из вас возможно полюбили читать. Но честно признаюсь, было очень тяжело собраться и вернуться к публикациям.
Спасибо всем, кто все еще со мной. Продолжаю писать из-за ответсвенности перед своими читателями, постараюсь войти в режим. Очень приятно, если будете поддерживать))
Напишите, как справляетесь с изоляцией дома вы)
***
*Мэйбел*
В решении лежать на спине есть свои неоспоримые плюсы. Дорожки слез плавно спускаются по лицу, от уголков глаз до скул, и стекают прямо в ушную раковину, заставляя ёжиться от щекотливых ощущений и утирать руками. В итоге, долго так не полежишь. Сама того не планируя, в голове стали появляться фрагменты воспоминаний о матери. Было интересно всё же узнать кто мой отец, и почему я никогда особо не интересовалась этим вопросом. От этого воспоминания не были горькими. Для меня стало неким откровением, что если так посудить, я не могла вспомнить маму несчастной. Проклятый род накладывал свой отпечаток, но я, к примеру, никогда не чувствовала себя нежеланным ребёнком, хотя таковым должна была являться. Всё это было так странно и смешанно. Слишком неопределённо.
Дорожки слёз начали подсыхать на щеках, оставляя некомфортное тянущее состоянии съёжившейся кожи. В голове было пусто и звенела тишина.