Я повернул обратно на Ки-стрит, а затем выехал на Бродвей, миновав автостраду, ведущую в Чайнатаун. Чайнатаун гораздо больше Маленького Токио и не такой чистый, но здесь подают лучшую в Америке утку в меду и фаршированные блинчики. В заведении под названием «Янг Чо» на Бродвее. Если плохие парни могут сделать перерыв на ланч, то почему бы не сделать так же хорошим?
Я припарковался возле рынка живой домашней птицы, пешком вернулся обратно и заказал на вынос пол-утки, три фаршированных блинчика, рис и две бутылки «Цингтао». Специально для меня они положили в блинчики побольше специй.
Десять минут спустя я уже сворачивал на стоянку между двумя ресторанами. Стоянка была забита, но в это время не так-то просто найти место для парковки. Я занял позицию в полутора кварталах от Ишиды, и если бы кто-то вошел в магазин через переднюю дверь или находился внутри и снял бы табличку «ЗАКРЫТО», я бы сразу это увидел. Если же они входили и выходили через заднюю дверь, мое дело дрянь. Что ж, нужно уметь проигрывать.
— Вы приехали поесть? — спросил у меня парковщик.
— Да.
— Три пятьдесят.
Я заплатил.
— Можете парковаться, где хотите. И отдайте мне ключи.
Я выбрал место за белым «вольво», откуда открывался отличный вид на магазин Ишиды, вышел из «корвета», поднял крышу, чтобы спрятаться от солнца, и уселся обратно. Открыл «Цингтао», сделал несколько глотков и принялся за рис.
— Я думал, вы здесь, чтобы поесть, — заявил парковщик.
Я показал ему рис.
— Вам туда. — Он указал в сторону одного из ресторанов.
— Нет, здесь, — покачал я головой.
— Здесь не едят. Есть ходят туда.
— Я санитарный инспектор. Если я пойду в один из этих ресторанов, мне придется его закрыть.
— Вы должны отдать мне ключи.
«Возможно, он мне не поверил».
— Никаких ключей. Ключи останутся у меня.
— А что, если вернется владелец? — спросил он, показав на «вольво». — Мне нужно будет отогнать вашу машину, — добавил он, постучав костяшками пальцев по дверце «корвета».
— Я же здесь. Сам и отъеду.
— Вы не имеете права.
— Тогда отдам вам ключи.
«Такие люди специально сюда поставлены, чтобы испытывать ваше терпение».
Он хотел сказать что-то еще, но тут из ресторана вышли две азиатки и чернокожий мужчина в военно-морской форме. У него были аккуратно подстриженные усы, и он имел вид вполне преуспевающего человека. Служитель поспешил к ним, получил чек и торопливо зашагал в дальнюю часть парковки. Одна из женщин что-то сказала мужчине, и все дружно рассмеялись. Парковщик подъехал к ним на «Мерседесе-420 турбо дизель». Бронзового цвета. Служитель закрыл двери за каждой пассажиркой, и чернокожий моряк дал ему чаевые. Возможно, чаевые изменили отношение парковщика к миру. Он посмотрел в мою сторону, но ничего не сказал и направился к своей будке.
Утка в меду оказалась просто восхитительной.
Спустя четыре часа и двадцать минут «вольво» уехала, и на улицах вновь стало многолюдно: появились любители ранних обедов. После ланча стоянка опустела, назойливого служителя сменил другой. Он был заметно старше и, равнодушно взглянув в мою сторону, ничего не сказал. Никто не входил в магазин Ишиды, никто не выходил, на витрине по-прежнему висела табличка «ЗАКРЫТО». Возможно, так будет всегда.
В десять минут шестого полицейский, который тогда остановил меня возле кафе-якитории, прошел мимо с большим бумажным пакетом и шестью бутылочками диетической колы. Футболка с «Благодарными мертвецами» исчезла. Ее сменила обычная легкая куртка. Я вышел из машины и посмотрел ему вслед. Полицейский неторопливо шагал по Ки-стрит, а потом свернул к двери по соседству все с тем же кафе. Я подождал немного — а вдруг он сразу выйдет, — после чего неторопливо направился к той же двери. Благодарный Мертвец и полицейский, которого я раньше не видел, сидели в конторе по страхованию фермеров, над кафе. Ловкие черти!
«Кто наблюдает за наблюдателями?»
Я вернулся обратно по Ки, перешел на другую сторону боковой улицы и свернул в переулок, где находилась задняя дверь конторы Ишиды. Она выглядела точно так же, как шесть часов назад, когда я проезжал мимо. Пусто. Я решил взглянуть на замок грузового въезда, и он мне не понравился. Тогда я подошел к обычной двери, вытащил проволоку, которую всегда ношу в бумажнике, и открыл замок. Если копы следят за задней дверью, у меня будут крупные неприятности, но, к счастью, они обосновались по другую сторону и ели чизбургеры.
Я вошел, аккуратно закрыл за собой дверь и подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Я находился в помещении с высоким потолком, тусклый свет просачивался сквозь маленькое оконце возле двери и через окно в потолке. У стен громоздились многочисленные контейнеры и ящики, деревянные и картонные. Внутри они были выложены пенопластовыми шариками или мелко нарезанными японскими газетами. Вдоль одной из стен шла металлическая лестница, ведущая на металлический помост и верхний этаж. Наверху стояли еще ящики и контейнеры, там же располагался и небольшой офис. Если «Хагакурэ» здесь, то понадобится лет шесть, чтобы его найти.