Напротив бассейна находился теннисный корт. Довольно старый, разметка частично стерлась. Далее участок террасами спускался к дому. Я прошел вдоль бассейна и обогнал двух молодых женщин, направлявшихся куда-то мимо корта. Одна была в красных брюках и белой блузке, а другая — в сплошном ярко-синем купальнике. Та, что в купальнике, показалась мне очень даже ничего. Но среди них не было Мими Уоррен. Я кивнул им, улыбнулся и пошел себе дальше, словно только что имел приятную беседу с молодым человеком, плававшим в бассейне.
Я шел через корт, пока они не скрылись из виду, потом свернул и зашагал мимо карликовых апельсиновых, лимонных и мандариновых деревьев. Плоды валялись на земле, но никому не пришло в голову их собрать. Из двустворчатых дверей дома вышел юноша в элегантной форме Серой армии.
— Мне сказали, что я найду Мими возле бассейна, но там ее не оказалось, — заявил я. — Не знаешь, где она может быть?
— Попробуйте сходить в общую комнату на третьем этаже.
Я одарил его улыбкой и вошел. Дом оказался таким же большим и просторным, каким выглядел со стороны, с высокими потолками, полами из светлого дерева и множеством окон, открывающих чудесный вид на сад. Прекрасный дом, вот только ему не помешал бы серьезный ремонт: стены давно нуждались в покраске, пол следовало вымыть, в углу потолка повисла паутина. Может быть, когда готовишь революцию, такие мелочи, как порядок в собственном доме, не слишком волнуют.
Во всех комнатах, на всех стенах висели картины — пейзажи с пляжами и дюнами, тихими озерами и другими пустынными местами. Все картины были выдержаны в бледных холодных тонах. А еще там были высокие стальные веретенообразные скульптуры. Некоторые работы производили сильное впечатление. И под всеми стояла подпись — Кира Асано.
Я как раз поднимался по винтовой лестнице, когда из-за угла вышла Мими Уоррен со своей подругой Кэрри и начала спускаться вниз. Нос Мими покраснел, волосы выглядели так, словно она не причесывалась целую вечность. Увидев меня, она попятилась и застыла на месте.
— Как вы меня нашли?
— Все думают, что тебя похитили, — развел я руками. — Но если ты ходишь по клубам на бульваре Сансет, то должна понимать, что тебя рано или поздно найдут.
— Кто это такой? — поинтересовалась Кэрри.
— Питер Паркер, — ответил я.
На лице Кэрри появилось смущенное выражение.
— Но большинство знает меня как Удивительного Человека-Паука.
Кэрри повернулась и побежала вверх по лестнице.
— Мими, — сказал я, — нам с тобой нужно поговорить.
Где-то в глубине дома открывались и закрывались двери, раздавался звук быстрых шагов.
— Я не вернусь, — отрезала Мими.
— Я не буду тебя заставлять.
— Не будете? — переспросила она.
Фрэнк, Бобби и еще один мужчина появились из одной из дверей на первом этаже и посмотрели на меня снизу вверх.
Щека Бобби распухла и заметно покраснела, но ему удалось ухмыльнуться. Наверное, все дело было в том, что теперь вместо дубинки он держал «ругер 0,380». Он навел на меня пистолет и сказал:
— Вот теперь я тебя уделаю, говнюк.
«Уж этот мне Бобби! Какое владение словом».
25
Фрэнк покачал головой, словно Бобби был умственно отсталым, и опустил его руку с пистолетом.
— Только без глупостей, — сказал он и бросил взгляд на стоящего рядом мужчину. — Это тот парень из-за линии фронта. Элвис Коул.
Мужчине было около шестидесяти. Очень плотный и мускулистый, ровный загар, короткая стрижка и нос, как у бывшего боксера. Кира Асано.
— И что все это значит? — спросил он.
— Вот те на! — воскликнул я. — Никогда не слышал, чтобы кто-нибудь так говорил в реальной жизни.
Асано шагнул вперед и сжал кулаки.
Я посмотрел на Мими:
— Ты в порядке?
Она заморгала и почесалась.
— Отвечай.
Она кивнула.
Я перевел взгляд на Асано:
— Ты по уши в дерьме, старик.
Полдюжины подростков собрались в большом зале и внимательно за нами наблюдали. Асано посмотрел на них и разжал кулаки.