Всё… Моя голова упирается в потолок. Воды с каждой секундой всё больше и больше. Закрываю глаза. Вновь не ощущаю своего тела…
Тихоня, ты слышишь меня? — спрашивает Америка. Я всё ещё не пойму где я. Я во тьме.
— Да брось, Ам, он тебя не слышит, — ответил Засранец.
— Я где-то читал, что они нас слышат, — возразил Сухарь.
— Главное, чтоб не помер, — проворчал дед.
— Плюнь, старый, — ответил ему кто-то. Голос мягкий женский, но не молодой девушки или женщины. Голос бабушки…
Появляется картинка. Я иду по дороге. Тепло… На улице лето. Всё знакомое… Впереди меня идёт мужчина. Не могу разглядеть лица. Идём молча. Я не могу управлять своим телом. Всё само… Где-то всё это я уже видел. Знакомые деревья по обе стороны дороги, но это не лес. Яблони… Это дорога на мою дачу. Впереди мой дед. Я вспомнил… Он такой высокий…
— Дед, а мы скоро придём? — спрашиваю я. Какой у меня голос! Да, мне тут лет одиннадцать, не больше. Тут мой дед ещё жив. Сейчас мне не страшно. Не испытываю никаких эмоций.
— Да, — коротко ответил дед.
— А мы будем яблоки собирать, да?
— Ну так, кто кроме нас?
— Ну дааа…
Жарко. Небо такое чистое. Самолёт летит и оставляет полоску… В детстве любил наблюдать за самолётами, но этот я помню. В первый раз тогда увидел его так близко…
— Воды взял? — спрашивает дед. У меня в руках пакет. В нём бутылка воды и бутерброды.
— Да, взял, взял.
Вот мы и на месте… Как тут всё красиво. У меня от прежней дачи уже мало воспоминаний осталось, а тут она такая… новая… Слышу шелест в крапиве, и я помню, что там…
— Дед, змея, змея!!! — кричу я. Дед взял лопату и начал бить по источнику шума. Там ползла гадюка. Он отрубил ей голову. Та начала прыгать и крутиться в разные стороны… Картинка пропадает. Снова тьма… Голос…
«Бей его нахер, убить урода!!!» — кричит знакомый писклявый голос. Вновь появляется картинка. Трое мальчишек бьют меня палками. Я лежу на холодном деревянном полу. Помню и это… Мы на заброшенной стройке частного дома. Вновь чувствую ту боль, затем один из парней смотрит на свою палку, оттуда торчит окровавленный гвоздь. Вижу испуг на его лице.«Валим отсюда!». Они убегают… Мне тут двенадцать лет… Из моего тела струится красная жидкость… Они били меня за то, что я погулял с девушкой одного из них. Жестокие ребята… Они старше меня на два года. Сейчас, по моему, двое из них в тюрьме, а третьего нашли мёртвым с ножевыми ранениями. Таких историй много было за мои семнадцать лет. Картинка исчезает и боль начинает утихать.
Тьма становится не такой страшной. Я привык к ней…
Вновь появляется картинка. Нас много… Идём вдоль реки. Кажется, я помню это событие. Массовая драка в близ реки Ломовки. Да, это оно. Самая первая моя массовая драка. Идём встречать врага с села Кривошеевка. Никто не знает, что послужило причиной сего события, всем хочется лишь подраться. Меня позвали, и даже поставили в первые ряды, потому что я имел титул чемпиона области по кикбоксингу. Нас около двадцати семи человек. Все с дубинками, палками, цепями. В общем взяли всё, чем можно неплохо ударить. Запах пота, курева и пойла витал в рядах. На улице туманное утро. Туман настолько сильный, что я не вижу даже тех, кто идут недалеко позади. Ноги трясутся, но не от страха, а от адреналина, поглотившего мой рассудок. Мы кричали: «Один за всех и все за одного! Убить врага! Ни шагу назад! Но пасаран!». С каждым криком моё желание причинить неприятелю сильную боль возрастало. Слышу с противоположной стороны вражеский голос. Страх и паника накрыли моё сознание. Враги тоже кричат. Из-за тумана их ещё не видно. Мне это напомнило Аустрелицкое сражение из романа «Война и Мир». Мы тоже не пускали врага в свой дом. И вот я уже вижу первых. У них в руках: самодельные обрезы, топоры, цепи, ножи, биты и пневматика… К этому мы не были готовы, но бежать нельзя. Кто пришёл с войной в мой дом, тут я его и похороню. Мы побежали на врага. В резиновых сапогах трудно сохранять хороший бег. Как же сильно бьётся сердце. Ну что же, если мир как ринг, если он в крови, тогда придётся ею испачкать руки. Я видел себя воином, но недолго… Вижу, как наши начал падать от ударов топоров по ногам. Стоящего возле меня пробила дробь и тот упал. Я получаю по лицу, но стараюсь ставить блоки. Пру как бык, а они бьют ещё сильнее и с разных сторон. Всё, я открываюсь и бросаю на землю первого попавшегося. Больше всего я боялся, что он свой, но когда бил пригляделся — чужой. Как только хотел сделать болевой, по моей голове ударили чем-то жёстким. Остарая боль пронзила мой череп. Я потерялся. Звон в ушах настолько сильный, что я не слышал ничего, кроме него. Я лежу на земле. Вижу, как моих «товарищей по оружию» бьют и стреляют в них солёной дробью. Ко мне подходит смазливый лысый парнишка. У него в руках самодельный обрез. Он стреляет и соль пробивает мне живот. Боль. Адская боль. Не думал, что испытаю её снова. Помню всё до мельчайших событий. Картинка расплывается и на смену ей приходит другая. Я лежу на двуспальной кровати вместе с девушкой. Смотрю на свой шрам в облости живота. Красивая девушка с русым цветом волос спит на моём плече. На улице июль… В комнате много цветов, от этого так легко дышать. Помню всё это…