Ледяная вода привела его в чувство.
— Вставай, мразь! — зашипел Уэс, опрокидывая на лицо еще одно ведро холодной воды.
Маршалл медленно повернул голову туда, где стоял Уэс. Все плавало в тумане. Оба глаза запухли и почти не открывались. Губы были разорваны, изо рта струилась кровь. Пока он был без сознания, Уэс и Фрэнк надели на него наручники, и теперь он висел лицом к стене с цепью на шее. Когда он шевельнулся, нестерпимая боль пронзила тело, к горлу подступил ком.
— Ага, пришел в себя! Отлично. Хочу показать тебе одну вещицу, — сказал Уэс с видимым удовольствием. — Фрэнк, принеси сюда ремень.
Фрэнк принес брату кусок кожи с зазубринами, прикрепленный к деревянной ручке.
— Узнаешь? Через минуту ты почувствуешь то, что чувствовал я. Все, что они делали со мной, испытаешь и ты. Посмотрим, как тебе удастся это выдержать.
Маршалл знал об этом орудии пыток и о том, что оно может сделать с человеком. Он читал отчеты о пытках в каторжной тюрьме. Так вот что уготовил для него Уэс! Долгая, мучительная смерть. Оставалась только слабая надежда на Рени: ей наверняка удалось добраться до своих, и шериф, вероятно, уже в пути.
— Если ты думаешь, что кто-нибудь придет сюда, то ошибаешься. Мы оставили достаточно ложных следов, так что им никогда не найти это место, — изгалялся Уэс.
Маршалл проигнорировал насмешку. Ему все равно не избежать того, что задумал Уэс. Страх сковал тело. Но нельзя терять самообладание. Они не дождутся от него мольбы о пощаде, а ведь именно это им так хотелось услышать. Он вдруг обрел твердость духа, только слегка вздрогнуло тело, когда Уэс подошел сзади. Нечеловеческая боль пронзила его насквозь. Рубашка повисла лохмотьями, по спине потекла кровь.
— Если ты дернешься, получишь еще один смачный удар! — захохотал Уэс.
Невольный ужас объял его. Он знал, что Магвир за спиной, а он бессилен хоть что-то предпринять. Он не мог повернуться — цепь была слишком коротка — и стойко готовился ко второму удару.
— Боишься? Поделом тебе. Я тоже боялся, слава Богу, у меня было на это право.
Голоса стихли, и Маршалл отчетливо услышал, как просвистела плеть. Он содрогнулся, когда ремень полоснул по голой спине. Уэс на минуту остановился, вкушая аромат власти. Он торжествовал, наблюдая, как Маршалл с каждым ударом пытается сохранять присутствие духа.
В тюрьме не было времени передохнуть. Удар обрушивался за ударом, пока он не получил все двадцать, которые едва не убили его. Уэс навсегда запомнит этот пронизывающий до костей свист плети, рассекающей воздух. Теперь он понимал, что лучшего орудия мучительной пытки просто не существует. После кнута оставались кровавые раны, но они со временем исчезали без следа. Плеть же оставляла более глубокие отметины. Тело покрывалось огромными волдырями, они превращались в кровоточащие язвы и потом долго заживали. Уэс хорошо помнил те дни и ночи в камере, когда он от боли не находил места, и так продолжалось в течение долгих недель.
— Думаю, двадцати ударов будет достаточно для первого раза, Уэстлейк. — Уэс обращался к спине.
Маршалл ничего не ответил, да и не мог бы. Затаив дыхание и стиснув зубы, он ждал очередного удара. Когда Магвир в пятнадцатый раз опустил плеть, Маршалл беззвучно упал вперед. Уэс плеснул побольше воды, но он был неподвижен.
Разражаясь проклятиями, Магвир произвел последние пять ударов по бесчувственной жертве и пошел к костру выпить чего-нибудь с братом. Он опрокинул бутылку виски прямо в рот и смачно потягивал оттуда бодрящую жидкость.
— Тебе лучше? — спросил Фрэнк.
Уэс не ответил.
— Он не сломался. Ты действительно думал, что это произойдет?
— Я увижу это собственными глазами, прежде чем убью его, — пообещал Уэс холодно. — Я знаю, как это сделать. Готово помещение?
— Да. Все, как ты сказал. Оно как раз нужного размера, там темно, и есть ведро с водой. Ему будет приятно там, так же, как было тебе в камере, — съязвил Фрэнк.
— Тогда доставим его туда.
Фрэнк отстегнул один наручник и продернул цепь через кольцо, а Уэс опустил Маршалла на землю. Снова защелкнув наручники на сбитые в кровь запястья, они потащили безжизненное тело к маленькому отверстию в пещере, в которое можно было попасть только в скрюченном состоянии. Само помещение тоже не отличалось большими размерами, под стать тюремной камере. Захватив с собой фонарь, Фрэнк пропихнул Маршалла через отверстие. Это оказалось не так просто: тело обмякло и стало еще более тяжелым.
— Ты идешь, Уэс?
— Боже упаси! Я последние годы достаточно посидел в одиночестве. Теперь хочу, чтобы он ощутил всю его прелесть.
— Хорошо. Дай мне ведро с водой. Оно ему пригодится.
Уэс толкнул наполовину заполненное водой ведро сквозь отверстие, и через минуту оттуда выполз Фрэнк.
— Нужно заложить вход.
— Я сейчас.
Уэс вернулся с тяжелым валуном и завалил отверстие.
Когда он открыл глаза, ему показалось, что он ослеп. Он знал, что жив, — об этом напоминала невыносимая боль. Он робко провел рукой по лицу и вздрогнул: оно было опухшее, в порезах и ссадинах. Спина онемела, но это скоро пройдет. Он перевернулся, примостился на локте и прищурил глаза. Ничего не изменилось, его окружала темнота. Кое-как ему удалось усесться и неуверенно покачать головой. Движения спровоцировали резкую боль в боку, и он тяжело задышал. Медленно, после минутного отдыха, он встал и, пошарив рукой вокруг, наконец нащупал стену. Кругом было тихо, только позвякивали цепи. Интересно, где Уэс и Фрэнк? Конечно же, где-то рядом, следят за ним.
— Магвир, — прохрипел он.
Ответа не последовало.
Маршалл стал двигаться вдоль выпуклой стены, надеясь найти выход, но смог лишь определить, что площадь камеры не более 185 на 125 сантиметров. Нащупав ведро, он обессиленно опустился на пол и жадно припал к воде. Потом коснулся шероховатой поверхности стены, и сдавленный крик вырвался из его груди. Адская боль охватила все тело, как будто через него пропустили ток.
Вдруг впереди вспыхнул свет. Маршалл поднял поникшую голову и тупо посмотрел туда, где тьма на мгновение рассеялась.
— Он зашевелился! — крикнул Фрэнк.
На него уставились две пары глаз.
— Как тебе нравится твой новый дом? — спросил Уэс, не ожидая ответа. — Скоро ты привыкнешь к одиночеству, и оно не будет тебя так раздражать. Понимаешь, — продолжал он, — никто за тобой не придет. Ведь уже некому сообщить, где тебя искать.
Маршалл взглянул на него подозрительно.
— Да, она не очень-то быстро бегает. Конечно, мы сначала поиграли с ней немного. — Он многозначительно посмотрел на Фрэнка. — А она ничего, аппетитная. Как ты думаешь, мы ей приглянулись, Фрэнк?
— Очень даже. Особенно когда я…
Не успел он закончить фразу, как Маршалл ринулся к нему. Фрэнк легко оттолкнул его. Теперь он лежал, не в силах шевельнуться. Фрэнк стоял рядом.
— Получай свой ужин, может быть, последний. Мы уходим сейчас, — ухмыльнулся он.
Маршалл лежал с закрытыми глазами. Открыть их не было сил. Теряя сознание, он почувствовал, как его ударили чем-то в живот. Затем услышал удаляющиеся шаги и опять очутился в кромешной тьме.
Рени изнасиловали и убили? Как он мог подумать, что Магвир способен отпустить ее! Господи, какой дурак! Это был крах, крушение всех его надежд! Душа разрывалась на части от гнева и беспомощности. А нестерпимая боль, от которой ломило спину, дала выход чувствам, и он зарыдал. Он слегка повернулся, чтобы ослабить давление на израненную спину, и снова окунулся в темноту небытия.