– О... Они оба такие... спортивные. Любят охоту, верховую езду, рыбалку, игры на свежем воздухе и всякие мужские состязания... – Её голос затих, и она скорчила смешную гримасу.
– Есть в выводке Марсденов что-то дикое, – немного неодобрительно проговорила леди Бервик, – несомненно, им это досталось от матери. Как ты знаешь, она американка. Однако все они достойно воспитаны и образованы, а состояние Уэстклифа не поддаётся исчислению.
Кассандра решила говорить без обиняков.
– Я уверена, что никогда не смогу полюбить ни лорда Фоксхола, ни его брата.
– Как я уже тебе говорила, это не имеет значения.
– Для меня имеет.
– В браке по любви не больше смысла, чем в том нелепом десерте из взбитых белков на заварном креме, который ты так любишь. Гоняешь ложкой безе по тарелке, пока оно не развалится.
– Но, мадам, вы же не против брака по любви, если потенциальный муж отвечает всем требованиям?
– Очень даже против. Когда люди женятся по любви, это неизбежно приводит к разочарованию. Но союз интересов, подкреплённый взаимной симпатией, - залог стабильного и продуктивного брака.
– Не самый романтичный взгляд на замужество, – осмелилась заметить Кассандра.
– В наши дни слишком много сентиментальных молодых женщин, а романтика совсем не идёт на пользу. Она затуманивает рассудок и ослабляет шнуровку корсета.
Кассандра печально вздохнула.
– Вот бы ослабить мою. – Ей не терпелось поскорее подняться наверх по окончании этого бесконечного фуршета и переодеться в обычный корсет и удобное дневное платье.
Леди Бервик посмотрела на неё ласковым, но осуждающим взглядом.
– Поменьше бисквитов за чаем, Кассандра. Тебе не помешает немного похудеть перед началом сезона.
Кассандра кивнула, покраснев от стыда.
– Для тебя наступает опасное время, моя дорогая, – негромко продолжила пожилая дама. – Твой первый светский сезон прошёл триумфально. Тебя признали настоящей красавицей, что вызвало у окружающих восхищение и зависть. Но раз ты так и не приняла ни одного предложения, тебя могут обвинить в гордыне и тщеславии, может создаться впечатление, будто тебе просто нравится играть с мужскими сердцами. Очевидно, эти предположения далеки от истины, но истина едва ли имеет значение для лондонской знати. Сплетни подпитываются ложью. Стоит принять предложение подходящего джентльмена в следующем сезоне, и чем скорее, тем лучше.
Глава 4
– Боюсь, что придётся ответить отказом, – сказал Девон, лорд Трени, недовольный тем, что вместо того, чтобы проводить время в постели с женой, ему приходилось пить бренди в кабинете с Северином.
– Но ты выдал Хелен за Уинтерборна, – запротестовал Северин. – Чем я хуже?
После того, как свадебный завтрак закончился, оставшаяся часть дня проходила в непринуждённой обстановке, атмосфера смягчилась, как пара разношенных ботинок. Гости рассредоточились группами по поместью, некоторые отправились на пешую прогулку или в экипаже, другие играли в теннис или боулинг на лужайке, а остальные предпочли отдохнуть в своих комнатах. Миниатюрная рыжеволосая жена Девона, Кэтлин, соблазнительно прошептала ему на ухо приглашение присоединиться к ней наверху, чтобы вместе вздремнуть, и он с большим энтузиазмом согласился.
Однако по пути наверх его подкараулил Том Северин с просьбой поговорить наедине. Девон ничуть не удивился, узнав, чего хочет его друг. Он всегда подозревал, что этим всё кончится, как только Северин, страстный коллекционер красивых вещей, встретит Кассандру.
– Я не выдавал Хелен насильно за Уинтерборна, – возразил Девон. – Они сами хотели пожениться, и... – Он замолчал и коротко вздохнул. – Хотя нет, всё было не совсем так. – Нахмурившись, он медленно подошёл к высокому французскому окну в глубокой обшитой панелями нише.
Два года назад Девон неожиданно унаследовал графство, а заодно стал опекуном трёх сестёр Рэвенел. Его первым порывом было как можно скорее выдать девушек замуж, в идеале за богатых мужчин, которые щедро заплатят за эту привилегию. Но по мере того, как он узнавал Хелен, Пандору и Кассандру, становилось понятно, что они полностью от него зависят, и забота о них - его обязанность.
– Северин, – осторожно начал он, – два года назад я имел невероятную наглость предложить Рису Уинтерборну Хелен в жёны, будто закуску на серебряном блюдце.
– Да, я знаю. Можно теперь мне полакомиться?
Девон проигнорировал вопрос.
– Суть в том, что, мне не следовало этого делать. – Его рот скривился в самоироничной улыбке. – С тех пор я убеждён, что женщины - мыслящие, чувствующие создания со своими надеждами и мечтами.