Очень женственный письменный столик был поставлен так, чтобы сидящая за ним могла любоваться чудесным видом. Однако сейчас, когда солнце село, окрестности выглядели угрожающими.
Ребекка бережно коснулась столешницы.
— Как ты думаешь, сможет ли она когда-нибудь усесться здесь, как нормальная женщина?
— Думаю, да. Я видел такое, Ребекка… — Голос его прервался. — Когда я узнал, что он захватил тебя… когда я подумал, какой опасности ты подвергаешься, потому что я тебя не уберег…
— Нет, Джулиан, нет! Твой дядя — преступник. Ты же ни в чем не виноват.
Она подошла к нему и обвила руками. На несколько долгих минут они замерли, прильнув друг к другу. Он был так благодарен судьбе, что Ребекка цела и невредима, что его трясло от облегчения.
— Когда ты кинулась за этой кочергой…
— Когда ты бросился на него…
Они замолчали, неуверенно улыбаясь друг другу. Ребекка глубоко вздохнула.
— Я все расскажу констеблю, Джулиан. Все о том, как мне достался алмаз.
— О чем ты? — нахмурился он.
— Я хочу обелить имя твоего отца, даже если для этого придется рассказать всему свету о картине. Я не боюсь дурной славы. — Она взяла в ладони его лицо. — Я думаю о тебе. Я хочу помочь залечить то ужасное, что случилось в твоем прошлом.
Онемев, Джулиан мог только смотреть на нее, потрясенный тем, что она пожертвует собой… своей репутацией ради него. Он нежно улыбнулся ей.
— Нет, Ребекка. Я не могу этого тебе позволить.
— Но…
— Выслушай меня. — Он крепче притянул ее к себе и стад гладить по спине. — Вспомни, констебль Балмер — мой друг. Он сможет устроить так, чтобы в официальном изложении истории об алмазе не упоминалась твоя картина. Это теперь не важно, потому что мы можем связать алмаз с моим дядей и смертью несчастного Истфилда через его отношения с моей тетей. Обещай мне, что вообще не станешь упоминать о картине.
Ребекка замешкалась с ответом, поэтому Джулиан слегка ее встряхнул.
— Ребекка, ты столько сделала, чтобы помочь мне. Позволь теперь защитить тебя… защитить твою семью.
Наконец она кивнула:
— Если ты уверен, что это не помешает установить вину твоего дяди.
— Я уверен.
Кто-то постучал в дверь.
— Я буду через минуту! — крикнул Джулиан. Он поцеловал ее, и хотя думал, что это будет краткая интерлюдия, они не сразу смогли оторваться друг от друга. Наконец он поднял голову. — Мне нужно идти. Скоро приедет врач, а потом констебль. Но обещай мне, что мы поговорим позже. Нам столько нужно сказать…
Глядя на него широко распахнутыми глазами, она кивнула:
— Но тогда, Джулиан, обязательно сегодня. Я буду ждать.
После того как Ребекка приняла ванну, надела ночную сорочку и пеньюар, она почувствовала себя чистой и обновленной. Слуги принесли поднос с поздним ужином, но она не хотела есть одна.
Раздался тихий стук, и она приоткрыла дверь, чтобы Джулиан мог проскользнуть в комнату. Он тоже переоделся в чистое, хотя брюки и рубашка не совсем подходили к его крупной фигуре. Он также побрился и теперь больше был похож на графа, чем на простолюдина, с которым она провела последние дни. Она почти соскучилась по его опасному разбойничьему виду.
Впрочем, это впечатление вернулось, едва он окинул взглядом ее тело. Она подняла вверх руки и покрутилась в изящном пируэте, чтобы он мог как следует налюбоваться ею.
— Ну, как я выгляжу? — поинтересовалась она.
— Не совсем по моему вкусу, — вздохнул он. — Ты же знаешь, что я хотел бы с тобой сотворить на этой постели, но сначала нам нужно кое-что обсудить.
Она кивнула и, взяв его за руку, подвела к небольшому столику, на котором стоял поднос с ужином. Они уселись, и Ребекка предложила ему холодное мясо с хлебом, пудинг и свежие фрукты.
Но Джулиан не торопился есть. Он устало откинулся на спинку стула и посмотрел на нее.
— Как поживает твой дядя? — осведомилась она. Он пожал плечами:
— Доктор считает, что он больше никогда ничего сделать не сможет. Хотя смерть ему, кажется, не грозит.
— Я не понимаю.
— Получается, что его мозг оказался поврежденным от удара. Он до смерти не сможет подняться с постели. Доктор даже не уверен, что он в сознании… что он понимает происходящее вокруг… Он не понимает, как тетушка сумела нанести ему такой удар. Ребекка вздохнула:
— В каком-то смысле он оказался в собственной тюрьме.
Джулиан откликнулся слабой улыбкой:
— Ты все правильно поняла.
— А что насчет твоей тети?
— Она вроде бы почти ничего не помнит. Теперь, когда я понял всю тяжесть ее болезни, она будет находиться под постоянной охраной в своем крыле этого дома. — Он распахнул воротник рубашки и вытянул на свет «Скандальную леди». — Я закажу фальшивую копию алмаза, чтобы ее успокоить. Очень жаль, что дяде это не пришло в голову.