Я пожимаю плечами: — Я не знаю. У Эрика свой язык.
Эрик кричит: — Это называется «язык», понял?
Поездка в Малибу могла бы стать самой длинной поездкой, которая когда-либо существовала, только потому, что Эрик и Тристан продолжают спорить о выборе песни.
— Что значит, ты не слушаешь Jonas Brothers? — в ужасе спрашивает Эрик.
— Эрик, как будто я слушаю мальчиковые группы. Я больше люблю Metallica, Guns N' Roses.
— Кто, черт возьми, такая Metallica?
— Ты только что спросил меня, кто такая Metallica? — Тристан повышает голос в шоке.
Я сжимаю руль в разочаровании: — Боже мой, у вас обоих ужасные музыкальные вкусы. Ну, может быть, не у тебя, Тристан, так что позволь мне перефразировать. Эрик, у тебя отвратительный музыкальный вкус. Я не буду играть это в своей машине и… — я поднимаю руку вверх, ожидая его опровержения, — мне не нужна статистика о том, сколько пластинок они продали, кто все еще в шкафу, или кого бы ты взял в постель. Сейчас я включу Maroon 5, и давайте не будем разговаривать друг с другом до конца поездки, хорошо?
Как задумчивый подросток, он бормочет про себя, прежде чем достать свой мобильный и надеть наушники.
Калифорния в летнее время — это просто одна большая вечеринка. Не заметить это несложно: ресторан с открытым баром с видом на океан освещен вереницей разноцветных фонариков, музыка гремит из огромных сабвуферов, и куда бы вы ни повернулись, вам в лицо смотрит пара красивых сисек. Я не любитель искусственных сисек, я больше люблю задницу, но большая грудь может быть дополнительным бонусом.
Перестаньте на секунду думать о заднице и сиськах. Пляжные шорты не предназначены для стояков. Конец истории.
Мы проходим к свободному столику и заказываем выпивку. Сидя и попивая, я решаю, кого из счастливчиков я хочу забрать домой сегодня вечером, пока Эрик не кричит с британским акцентом: — Дорогая!
Когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть в его сторону, я замечаю знакомую блондинку, которая машет Эрику рукой и начинает идти в нашу сторону. Эрик встает, и они целуют друг друга в обе щеки.
— Тристан, Джулиан, это Кейт, — он поднимает брови в мою сторону. Кейт оглядывается, и на ее лице появляется знающий ответ. На меня обрушивается тонна кирпичей: это блондинка, которую я часто видел с Чарли на пляже, занимаясь йогой. При ближайшем рассмотрении она просто сногсшибательна. Можно ли считать это дерьмом на пороге собственного дома?
На ней бикини кораллового цвета, поверх которого надета белая вязаная танкетка. Ее шорты — джинсовые с карманами, свисающими ниже линии подола. Они очень короткие, но у нее длинные худые ноги, и ей это очень идет. Ее волосы завязаны в пучок, но что-то в ней привлекает внимание.
Черт! Тристан не вспомнит, да?
Нет, он даже не может вспомнить имя президента, только если президент — это не горячая длинноногая блондинка с попкой, которая так и просится, чтобы ее трахнули.
Мое сердце учащенно забилось, когда меня охватила паника. Должна ли я отвести его в сторону, чтобы объяснить? Нет, нужно просто вести себя спокойно, он не вспомнит о ней.
— Приятно познакомиться с вами обоими, наконец-то, — она пододвигает стул и садится рядом с Тристаном, — Итак, я слышала, Эрик показывал вам окрестности? О, мои дни, он уже совершил тур по домам знаменитостей?
— Да, хотя я не знаю и половины людей, о которых он говорит. Кто такая, черт возьми, Ширли Маклейн?
Кейт громко рассмеялась: — Ну разве ты не молодой парень! Возможно, экскурсия в дом Джо Джонаса больше подходит тебе.
Я вмешался: — Пожалуйста, не вспоминайте о братьях Джонас. Поездка на машине сюда была достаточно болезненной.
Она наклоняет голову в сторону, поднимает бровь, глядя на меня. Что-то есть в ее взгляде, что-то предупреждает меня, что ее красота может быть только внешней, но не внутренней. Мне нужно оставаться начеку. Что бы ни связывало ее с Чарли, это вполне может быть связано с Лексом.
Эрик чувствует перемену в настроении и хватает Тристана, чтобы познакомить его с другим другом в баре, оставляя меня наедине с Кейт. Наступает неловкое молчание. Я уверен, что Чарли уже ввел ее в курс дела, кто я такой, или, без сомнения, Эрик с радостью это сделает.
— Итак, Джулиан. Ты работаешь в Лос-Анджелесе?
— Работа всегда держит меня в напряжении, Кейт.
Она замолкает, но что-то подсказывает мне, что разговор еще далек от завершения. Я начинаю складывать два и два. Ее британский акцент, она, должно быть, подруга Лекса.
— Я собираюсь перейти к делу, у меня нет времени на подколки. Лекс и Чарли — моя семья. Я знаю, что Лекс пришел к тебе, и я знаю, зачем, — она делает глубокий вдох, затем продолжает: — Я понимаю, тебя обидели, и месть обычно является единственным способом искупить свою вину, но подумай хорошенько о том, что ты делаешь. Они — семья, у них есть дети. Подумай о том, что ты причиняешь боль Чарли.