В комнате раздается кашель, но я слишком поздно понимаю, от кого он исходит.
— Расскажите нам об этой Чарли? — Пенни кладет свою руку на мою, противореча мне во всех смыслах.
— Она похожа на Челси, красивая, умная. Боже, она идеальна.
— И? — Пенни ждет в предвкушении.
— Она была влюблена в другого. У меня не было шансов.
— Женщины думают своими кисками, я должна знать, в конце концов, — Пенни откидывает волосы за плечо.
— Честно говоря, Пенни, ты такая…
— Это становится старым, Джерри, как и твой наряд, — насмехается Пенни.
Я прерываю их обеих: — Чарли не такая. Она любит его, всегда любила. Ты не можешь конкурировать, если нет конкуренции.
— Тогда почему ты здесь? — спросил Фред.
Вопрос на миллион долларов. Почему я здесь?
— Потому что потеря Челси и Чарли заставила меня принимать наркотики. Я сам себе худший кошмар. Я знаю, что мне нужно найти способ двигаться вперед в своей жизни, не используя людей, чтобы заменить то, что я потерял.
Хейзел кладет руку на сердце: — Мой мальчик, ты только что прошел этот первый шаг, приняв то, что тебе нужно преодолеть.
Это было в точности как в школе, когда учитель хвалил тебя перед всем классом. Внутри я чувствую, как меня охватывает облегчение, Пенни наклоняется, чтобы сжать мою руку от восторга. Фред начинает хлопать, признавая мое достижение. Джерри, как обычно, дуется, а затем смелым движением наклоняется ко мне и выставляет кулак. Я стучусь с ним кулаками, странно, но нормально. Неважно.
Мои глаза блуждают по загадочной девушке. Засучив рукава, я вижу красные следы чуть выше ее запястья. Их невозможно перепутать, некоторые из них — старые шрамы, а другие выглядят сырыми и новыми.
Это порезы.
Я умоляю ее взглядом посмотреть в мою сторону. Она — девушка, которой больно, может быть, даже больше, чем всем нам в этой комнате. С каждым порезом на ее бледной коже я хочу вылечить ее и дать ей надежду, в которой она нуждается. Что бы ни было в этой девушке такого, что притягивает меня, но я должен это контролировать. Что-то завладело мной, и, когда в моей голове раздаются тревожные звонки, я снова должен прекратить попытки найти следующую навязчивую идею.
Все обрывается, когда я вижу, как она поднимает голову, и ее глаза смотрят прямо на меня.
В них есть что-то знакомое. Я видела их раньше. Я ломаю голову, но ничего не могу вспомнить.
Это мой большой недостаток, и именно так я поступаю каждый раз. Мне кажется, что я вижу людей из прошлого в своем настоящем.
Перехватив ее взгляд, я качаю головой, очищая свои мысли.
— Дорогой, не хочешь выпить в баре за углом? Я угощаю, — Пенни достает двадцатку из своего декольте.
Я киваю и смеюсь над ее выходкой, не замечая, как таинственная девушка покидает комнату, исчезая без следа.
Пятнадцатая глава
— Однажды отец застал меня в церковной одежде моей матери, расхаживающим перед зеркалом в ванной. Он избил меня до полусмерти, оставив умирать. Это был последний раз, когда я видела этого больного ублюдка.
Ужасающую историю жизни Пенни можно слушать только с бутылкой текилы и двумя рюмками. Есть части, которые заставили меня зашипеть, а есть такие, от которых мне захотелось свернуть шею человеку, который привел ее в этот мир.
Мы сидели в баре, играли в игру «давайте по очереди рассказывать свои трагические истории», после чего выпили по рюмке текилы.
— Ладно, моя очередь, — пробурчал я.
Пенни нравится, когда ей задают вопросы, в отличие от меня.
— Итак, что именно происходит на юге? Тебе нравятся мужчины или женщины?
Из ее рта вырывается смех, чуть не рассыпав арахис, который она ест: — У меня нет денег, чтобы отрезать франкенвини, и я предпочитаю мужчин, — она придвигается ближе ко мне, прежде чем схватить меня за предплечье и рассмеяться над ее комментарием, — Милый, ты просто бесподобен, и я уверена, что любая женщина, которая была рядом с твоим членом, была са… тис… фирована, — она щелкает пальцами, затем изящно наливает еще текилы в свой бокал.
— Пенни, я все по кискам. Без обид, — я хихикаю.
— Милая, я не обижаюсь, но если тебе понадобится хороший удар по заднице, ты знаешь, где меня найти.
Эта мысль заставила меня корчиться от боли, а не от удовольствия. Интересно, заинтересуется ли Эрик? Ради Бога, Джулиан, не играй в сватовство к гею. Это такая девчачья затея.
Подавив свое любопытство, я задаю вопрос, который не давал мне покоя уже несколько дней: — Так что, черт возьми, происходит между тобой и Джерри?