В погоне за ним [ЛП]

— Я думаю.

— Подожди. Останови прессу. Адриана думает тихо?

Я бью его в грудь.

— Чуть ниже, — наставляет он.

Я бью его в живот.

— Ниже, — ворчит он.

Мои руки опускаются ниже, случайно задевая его стояк. Я больше не стесняюсь. Мне стало очень комфортно с его телом. Крепко сжав его, я начинаю говорить: — Итак, у меня есть вопрос.

Он закатывает глаза и двигается, так что оказывается сверху: — Я не трахал тебя. Так что вопросы и ответы откладываются до тех пор, пока я не окажусь внутри тебя, ты меня поняла?

Я улыбаюсь в ответ, и он не мешкает с прелюдией, входит в меня целиком, пока я тону под ним. Каждый толчок, каждый толчок, он шепчет, как сильно он нуждается во мне, и я отвечаю ему взаимностью. Охваченная страстью, я умоляю его не останавливаться, никогда не прекращать быть внутри меня.

Мы теряем всякое ощущение времени, прижимаемся друг к другу, отчаянно нуждаясь в интимной связи, которой жаждут оба. Наши тела идеально синхронизированы, я прошу его войти в меня, требую, чтобы он взорвался вокруг меня, и когда он это делает, то следую за ним, рухнув под ним, так как мне не хватает дыхания.

Он снова притягивает меня к себе, и я так крепко обхватываю его руками, не обращая внимания на наши потные тела.

— Мы можем остаться так? — пробормотала я.

Он издаёт короткий смешок: — Передумала после прошлой ночи?

Я погружаюсь в него еще глубже, желая, чтобы он защитил меня и не отпускал: — Я была сукой. Я чувствовала себя такой виноватой, понимаешь? Это был наш дом. Что, если он наблюдал за мной?

— Ты думаешь, он следит за тобой?

— Я не знаю, что думать. Просто это было неправильно, и мне следовало быть более честной в своих чувствах, а не причинять тебе боль.

— Я согласен, Адриана. Мне нужно знать, о чем ты думаешь. Ты должна давать мне знать, когда тебе некомфортно.

Я улыбаюсь в его объятиях: — Итак, о моем вопросе, — спрашиваю я снова, — И я слышу, как ты закатываешь глаза.

Он притягивает меня глубже и кладет руку на мою грудь несексуальным движением.

— Как ты относишься к тому, чтобы открыться Чарли и Лексу?

Джулиан молчит.

Я даю ему минуту.

— Ладно, я не люблю молчание, — жалуюсь я.

— Адриана, это называется мыслительный процесс.

— О, чушь, ты придумываешь свои мысли. Что было первым, о чем ты подумал?

— Первое? Я не готов. Как первый раз, когда ты ешь спагетти после того, как тебя вырвало.

— Что? — смеюсь вслух.

— Когда мне было пять лет, я заблевал спагетти всю свою кровать. До шестнадцати лет я не мог прикоснуться к этому виду пищи, и даже тогда это было со страхом и трепетом.

Мое тело двигается вверх-вниз, я безудержно смеюсь над его историей: — О, это случилось со мной с клубничным мороженым. Я не могла прикоснуться к нему до тех пор, пока не прошло двадцать лет.

— Тогда ты знаешь какого это, — подтверждает он.

Я знаю. Нас не примут с распростертыми объятиями. Таков итог. Как и говорил Эрик, нас ждет эпопея с бурей дерьма, независимо от того, как раскроется правда.

— Ладно, сменим тему. Ты здесь насовсем, и каков план?

— Я здесь на ближайший месяц, а потом уеду в Марокко для работы над статьей, которую мне нужно сделать. Я нашел квартиру недалеко от дома Хейзел, что очень хорошо, так как я могу проводить время с Блейзом.

— Когда мы увидимся? Как это будет происходить? Мы просто встретимся у тебя дома?

— Адриана, — успокаивающе говорит он, — Успокойся, хорошо? Давай просто будем жить одним днем за раз.

— Но… но… мне нужно… — чувствую, как он пульсирует во мне. Трахни меня до смерти. Ух ты! Ладно, что я собиралась сказать? — Так что да, в любом случае…

— Мне нужно трахнуть тебя еще раз, чтобы ты заткнулась?

— Ну, у меня есть еще вопросы, — поддразниваю я.

Он не спрашивает и проникает в меня сзади: — Есть только один вопрос, который я хочу, чтобы ты задала, Адриана.

— Какой?

— Спроси меня, как я собираюсь заставить тебя кончить.

Мое тело дрожит: — Как ты собираешься заставить меня кончить, Джулиан?

Он ставит меня на четвереньки и располагается позади меня. Крепко держа руки на моих бедрах, он толкается в меня медленным темпом: — Я собираюсь ввести палец в твою задницу и трахать тебя жестко, пока ты не кончишь на мой член. Ты сможешь это выдержать?

Черт возьми. Я киваю.

— Скажи это вслух, — ворчит он.

— Я хочу, чтобы ты поласкал мою задницу и жестко трахнул меня.

Я чувствую, как он сплевывает на мою задницу, нежно обводит ее, прежде чем войти внутрь. Его темп увеличивается, и я срываюсь с места, чувствуя, как в животе появляется знакомая боль.