Что касается меня, то я давно привык к тому, что поднимается шумиха, когда я позволяю себе прислушаться к людям, жившим в далеком прошлом, а не спрашиваю об этом современных специалистов, имеющих доступ ко всем фактам на книжной полке и на экране компьютера. Очень многие из них чувствовали себя оскорбленными, а некоторые даже приходили в ярость, когда я садился на плот или пучок камыша и доказывал возможность того, что они считали невозможным. И точно так же многие из них сердились, когда я находил что-нибудь, копая там, где, по их мнению, искать было нечего. Галапагос, остров Пасхи, Перу, Канарские острова. И вот теперь Кавказ. Меня, по сути дела, больше бы удивило то, если бы никто не протестовал против того, что я буду вести там раскопки, нежели то, что такое количество людей с профессорскими званиями — специалисты по истории религии так поспешили обратиться к прессе, чтобы изложить там свои познания и сообщить, что взгляды Снорри безнадежно устарели.
Пер же, наоборот, был ошарашен потоком ругани, выплеснутым на него в газетах. Художник по профессии, добряк по натуре, Пер вырос в физико-математической академической среде, где меньше поводов к ссорам и проявлению горячности, нежели в науке, где идет борьба между теоретическими реконструкциями происхождения видов и распространения культуры. Я получил высшее образование по естественным наукам, специализируясь на зоологии и теории наследственности, изучал также биологию, а кроме того, имею пятидесятилетний опыт сотрудничества с археологами. Попасть в компанию к Снорри и получить прозвище «пирата» — это не самое страшное из того, что мне пришлось пережить. Ведь я и сам принадлежал к научному миру, хотя уже в раннем возрасте успел попутешествовать по свету и побрататься с самыми различными народами. Основываясь на генной теории и учении о наследственности Менделя[16], а также на археологическом опыте исследования древних культур, я пришел к выводу о том, что разница между людьми, жившими в далекие времена, и нами не так уж велика, как принято считать.
Снорри жил в период, который мы называем «темным» Средневековьем. Он написал свои исторические труды в первой половине XIII в. И если мы по этой причине подвергаем сомнению его способности и достоверность его исторических сведений, то почему же мы верим классикам, снабдившим нас сведениями о всемирной истории? Ведь Геродот[17], Плиний[18], Тацит[19], Страбон[20] и Плутарх[21] жили на тысячу лет или даже еще раньше, чем Снорри!
Снорри был католиком, как и все в его время на Севере. Через несколько веков наступила Реформация, и на всей территории от Ирландии до Скандинавии заполыхали костры, в которых сжигались церковные архивы и еретические письмена. Возможно, Снорри, живший в относительно изолированной среде в Исландии, имел доступ к копиям греческих карт или документов, которые потом погибли? А иначе, откуда он мог знать, что Танаис — это бывший греческий город в дельте Дона? И почему он поместил святилище древних асов в то место, где теперь расположен город Азов?
В XIX в. наши протестантские религиозные историки заявили, что сведения Снорри недостоверны: Снорри, мол, будучи близким другом норвежского короля, написал, что Один был реальной личностью и стал родоначальником королевского рода на Севере. И все это Снорри написал якобы для того, чтобы угодить королевским семьям этих стран. Так родилась догма об историзации мифологических богов.
Однако не означает ли это — поставить все с ног на голову? Ведь то, что написал Снорри, было, скорее, оскорблением для королевского рода. А вот религиозные историки XIX в. в угоду своим христианским королям отвергли утверждение Снорри о том, что будто короли ведут свой род от языческого бога Одина. Короли могли происходить только от христианского бога!..
Так кто же виноват в фальсификации истории? Снорри, который рискнул утверждать, что все северные короли происходят от беженца из Танаиса у берегов Черного моря, или же те, кто принял догму о том, что Снорри придумал историю о происхождении королевского рода шутки ради или чтобы польстить королям?
Возможно, Один был не так уж плох, как его стали изображать после введения христианства, когда он из почитаемого бога викингов превратился в презренного языческого божка. А ведь отцы церкви встали на борьбу с Одином, вооружившись Библией и мечом, и представляли его своей пастве чуть ли не в виде самого дьявола.
А если Один действительно был родом из степей близ устья Дона, из региона, где в начале нашего летоисчисления происходила встреча мировых культур, может быть, он был не хуже других воинов, сражавшихся на полях боев в те времена? Иначе он вряд ли бы стал столь популярен среди северных народов, которые обожествили его несмотря на то, что он покорил их и обложил данью.
16
17
18
19
20
21