Для установления личностей оставшихся тел потребовалось приложить гораздо больше усилий. Мы отправили фотографии в ФБР и правоохранительные органы по всему Северо-Западу. Рисунки жертв были опубликованы в газетах. Мы начали отслеживать заявления о пропавших и одновременно с этим к нам приходили посмотреть на снимки их родственники. Я встретился с одной парой, Намоном и Мэрилин Маршалл. Их дочь – на самом деле Намон был её отчимом – пропала примерно три недели назад. Рассмотрев фотографии неопознанных девушек, они пережили шок и страдания. Да, одна из них была их дочерью. Звали её Синтия Хиндс.
Не представляю, каково было Маршаллам, когда они столкнулись с фактом, что их дочь погибла, став жертвой убийцы-садиста. Должно быть, для них это было также тяжело, как вернуться на следующий день и рассказать всё, что они знали о дочери. Миссис Маршалл призналась, что её 17-летняя девочка была проституткой. Синди проводила много времени в районе проституции в центре Сиэтла на Пайк-Стрит и на «Полосе».
После того, как детективы опросили более ста пятидесяти человек и отработали все зацепки, мы составили список имён для третьего и последнего тела. Стоматологические записи убедили нас, что это была 16-летняя жительница Кента, Опал Миллс. Я был тем, кто сообщил её родителям о возможной смерти их дочери и привёл их на опознание. Нет более душераздирающей сцены, когда родители узнают, что их ребёнок мёртв. Как и Маршаллы, родители Опал были опустошены. Но когда мы стали говорить об обстоятельствах смерти, они начали обороняться и даже злиться на меня.
Хотя Опал арестовывалась за вымогательство, Кэти Миллс продолжала настаивать, что её дочь не была проституткой. Спокойно, но твёрдо она сказала, что её дочь была девственницей и не могла торговать собой. Кэти Миллс предупреждала её об опасностях, что несут в себе автострады. Она знала об убийстве Дебры Боннер и боялась, что её дочь попала в беду, когда ловила попутку.
Роберт Миллс был более резок в своих протестах. Он и слышать не хотел, что Опал могла оказывать секс-услуги за деньги, предпочитая считать её случайной жертвой. (Позже мы узнали, что мистер Миллс был одержим горем только в присутствии посторонних глаз. В личных беседах, как сказала его жена, он выражал облегчение от того, что проблемного ребёнка больше не будет рядом.)
Было что-то в том, как мистер Миллс говорил об Опал. Его взгляд, его движения подсказывали мне, что за их отношениями «отец-дочь» стояло нечто большее. Его привязанность к ней казалась почти любовной и порой он звучал, будто потерял свою девушку, а не дочь. Я нутром чуял, что он был вовлечён в кровосмесительные отношения с Опал.
Но подобные чувства к делу не привяжешь. Хотя мысль о том, что молоденькая проститутка однажды подверглась сексуальному насилию, не казалась надуманной. Большой процент проституток в детстве подвергался сексуальным домогательствам, зачастую со стороны членов семьи. Как ещё пятнадцати-шестнадцатилетняя девочка может чувствовать себя комфортно, игнорируя все табу и используя секс, чтобы получить всё, что ей нужно?
Я не хочу сказать, что все проститутки в округе подвергались домогательствам со стороны их отцов. И, конечно, это не относится к жертвам с Грин-Ривер. Но многие следователи по этому делу держали в голове возможное наличие подобных отношений и проверяли родственников мужского пола, как потенциальных подозреваемых. Но ни мистер Миллс, ни кто-либо другой не был убийцей. Но сам факт того, что нам пришлось рассматривать наличие такого недопустимого, криминального поведения в семьях жертв, немало усложнил нашу работу.
Со временем расследование показало, что Опал была смышлёным, но очень озлобленным ребёнком с дурным характером. Её одноклассники не поверили, когда она хвасталась тем, что зарабатывала проституцией, хотя это было правдой. Мы также узнали, что она ходила в одну школу с 16-летней Венди Коффилд, найденной в Грин-Ривер 15 июля.
Казалось, все жертвы с Грин-Ривер были связаны чем-то ещё помимо общей вовлечённости в секс-торговлю. Коффилд, Боннер, Чапмен и Хиндс – все работали на «Полосе», а иногда на одних и тех же точках. По факту, тяжёлая работа, проделанная целевой группой, указала на их принадлежность этому участку Тихоокеанского шоссе ещё до времени их исчезновения. И наконец, благодаря сотрудничеству с телефонной компанией мы узнали, что свой последний звонок Опал сделала именно с «Полосы». Через три дня после этого я наткнулся на её тело в траве на берегу реки.