— Вот теперь вы и в самом деле обидели меня, мисс Тревэлин, — возмутился Маркус. — Разумеется, никаких наркотиков. Если бы меня хотя бы только заподозрили в этом, я бы до сих пор гнил в камере.
— В чем же тогда вас обвинили? В незаконном вторжении в чей-то дом? Или в запугивании свидетелей?
— Они назвали это подстрекательством к беспорядкам. Мы с коллегами прибыли на Сулавеси для освещения демонстраций в защиту прав человека. Местная полиция арестовала нас якобы для допроса.
— Ох.
— Я думал, вы слышали об этом.
— Да, что-то передавали в новостях, но я не обратила внимания.
— Ладно, вернемся к Джону. Значит, никаких известий, кроме короткого сообщения, и в полицию вы не заявляли.
— А с чем бы я могла обратиться в полицию? Скажи я им, что он опаздывает на свадьбу, они…
— Они бы предположили, что он просто смылся от вас, — подсказал Маркус.
— Возможно, так оно и есть. Но, черт побери, это изначально была его идея! Я имею в виду свадьбу. Лично я вполне могла бы обойтись и без нее. Так что если он хотел разорвать нашу помолвку, ему стоило только сказать об этом.
— Нет, для Джона это было бы слишком просто. А кроме того, он был бы дураком, если бы упустил такой шанс. Красивая молодая жена, хорошо воспитанная, покладистая, вероятно, богатая. Чего еще желать стареющему распутнику?
— С вашей стороны жестоко так говорить.
— Но вы должны знать, что можете предложить Джону чертовски больше, чем он может предложить вам. — Маркус наклонился вперед и положил свою ладонь на ладонь Ру. — Послушайте, Ру, вам следует понять, что получится в результате вашей свадьбы. Представьте себе, что прекрасную, нарядную рождественскую елку спрячут в темный угол. Вот то же самое будет и с вами. Зачем вам тратить свою жизнь на человека, который годится вам в отцы?
Ру резко отдернула ладонь.
— А вот это не ваше дело! Если случится так, что я все же выйду замуж за Джона, то не думаю, что напрасно потрачу свою жизнь. Джон… это Джон. Мне с ним весело, спокойно, и немаловажен тот факт, что он никогда не расстраивал меня.
— До настоящего времени. А семью свою вы поставили в известность? Посоветовались с кем-нибудь?
— Вся моя семья — это отец. А он в этот момент на своей яхте борется со штормом где-то в Тихом океане, поэтому не может дать мне совет. Да и в любом случае он не смог бы мне ничего посоветовать. После того, как мне исполнился двадцать один год, отец перестал вмешиваться в мои дела.
Маркус медленно повернулся и уставился на Ру.
— Уолтер Тревэлин, яхтсмен-одиночка. То-то мне показалась знакомой ваша фамилия! Теперь я все понял.
— И что же вы поняли?
— Я понял, что вы нашли в старом Джоне. Вы увидели в нем отца, который может позаботиться о вас, защитить от всего мира, раз уж настоящего отца нет рядом с вами. Однако в случае с Джоном вы явно промахнулись. Гораздо вероятнее, что это вам придется заботиться об этом стареющем ловеласе.
Некоторое время Ру переваривала сказанное Маркусом, а затем неожиданно улыбнулась.
— Слава Богу! — воскликнул Маркус. — А то я уже начал думать, что вы собираетесь залепить мне пощечину.
— Я могу это сделать в любое время. Но должна сказать, что вы абсолютно ошибаетесь в отношении меня.
— Вряд ли. Вы несчастная, маленькая, богатенькая девочка.
— Ладно, не буду спорить, но вы не правы. Просто расскажу вам вкратце о себе. С тех пор, как отец четыре года назад отправился в плавание на яхте, я сама забочусь о себе. Да, после моего совершеннолетия он перевел на мое имя часть капитала, но я сама так удачно распорядилась этими деньгами, что увеличила их в несколько раз. Мы с приятельницей владеем небольшой студией, где фотографируем людей в маскарадных костюмах, и имеем за счет туристов вполне приличный доход. Я могу жить исключительно на доход от студии, у меня довольно скромные запросы. И должна вам сказать, что я ощущала себя совершенно счастливой. Я здорова, обеспечена, у меня есть любимая работа, хорошие друзья… и Джон. — Ру вздохнула. — Возможно, я была слишком уж счастлива, поэтому почувствовала себя абсолютно беспомощной, когда попыталась выяснить в аэропорту номер рейса, на котором должен был прилететь Джон. У вас это, наверное, получится лучше, мистер Грэм.
— Почему вы так думаете?
— Вы же журналист, а значит, должны знать всякие грязные уловки, с помощью которых можно вытянуть информацию из не желающих отвечать чиновников.