И тогда понял, что моя работа – это быть Крисом Гарднером и вести себя соответствующим образом.
Мне было шестнадцать, и я поверил своей матери, которая сказала мне, что если захочу, то смогу заработать миллион долларов. В данном случае конкретная сумма не имеет значения, потому что суть слов матери заключалась в том, что я могу достичь всего, чего пожелаю.
С шестнадцатилетнего возраста я поверил в себя и в тот судьбоносный день, когда заговорил с водителем красного автомобиля и узнал о существовании Уолл-стрит. Я помнил слова матери, когда толкал детскую коляску вверх по склону холма под проливным дождем и из коляски на меня смотрел сын. Помнил ее слова даже тогда, когда приходилось ночевать в туалете на станции метро.
Только спустя годы после своих мытарств и поиска места в жизни, когда заработал много миллионов долларов, только тогда понял, насколько важными для меня были слова матери и случайная встреча на парковке. Знакомство с водителем красного Ferrari помогло мне понять, в какой области я могу приложить свои способности и что мне необходимо научиться ремеслу. И все это произошло потому, что однажды мать сказала мне, что могу достичь всего, чего пожелаю.
Я много размышлял и проанализировал жизнь своей матери и только тогда понял, почему она выбрала именно эти слова. В жизни моей матери было много разочарований, и поэтому она вдвойне хотела, чтобы я стал успешным и добился всего того, чего не получила в жизни она сама.
Чтобы понять истоки моего роста, ставшие позднее секретом моего успеха, понять, как и почему я начал мечтать о счастливой жизни, необходимо рассказать о собственном детстве и о том, в каких условиях росла моя мать.
Моя история – это ее история.
Часть I
Глава первая
Конфеты
Из моего детства в памяти всплывает картинка, словно нарисованная легкой кистью импрессиониста. Я ощущаю запах кленового сиропа и слышу саундтрек кипящей на сковороде сладкой жидкости. Если кленовый сироп вылить на сковородку и выпарить жидкость, то получится самодельная конфета. И в этой картинке присутствует молодая и красивая женщина, которая творит чудеса на кухне и готовит мне эту конфету. Исключительно для меня!
По крайней мере, именно так это кажется трехлетнему мальчику. К запаху кленового сиропа примешивается какой-то другой запах. Я стою на кухне рядом со своей семилетней сестрой Офелией и еще двумя детьми из нашего дома, которых зовут Пуки и Руфус. Мать снимает с деревянной ложки застывший сироп, ломает его на куски, дает нам в протянутые руки и потом счастливыми глазами смотрит, как мы поедаем сладость. Снова ощущаю ее восхитительный запах. В этом запахе нет ничего цветочного или резкого – чистый, теплый, хороший запах, который обволакивает ее, словно накрывает плащом Супермена. Меня любят, и я чувствую себя особенным и сильным, даже несмотря на то, что в то время еще не мыслил такими категориями.
Я не очень понимаю, кто эта женщина. Знаю, что она уже не раз приходила и делала мне такие конфеты. Она смотрит на меня, будто спрашивая глазами: «Ты ведь помнишь меня, правда?»
Первые пять лет жизни на моей карте мира было два вида территорий: известные мне места и неизвестные. Знакомая территория была маленькой, а незнакомая – огромной.
К тому времени, когда мне исполнилось три или четыре года, я четко усвоил несколько вещей. Знал, что у меня есть старшая сестра и друг Офелия и то, что мы жили в доме мистера и миссис Робинсон, которые очень хорошо к нам относились. Мы с сестрой тогда не понимали, что семья Робинсонов – это наша приемная семья. Мы не понимали, кто наши настоящие родители, почему их нет рядом и почему иногда жили у наших родственников – разной степени родства теть и дядь. Семейная ситуация других детей, живущих в доме семьи Робинсон, также оставалась загадкой.
Тогда главным в жизни было то, что у меня есть старшая сестра, которая всегда мне поможет, и приятели Руфус и Пуки, с которыми я мог поиграть. Мы носились по двору и небольшой прилегающей территории, играя в салки, прятки и игру под названием «гонять банку». Мы могли играть недалеко от дома, даже когда становилось темно. Единственным местом, рядом с которым обычно не играли, был дом, расположенный через дом от того места, где жила семья Робинсонов.
Даже проходя мимо этого дома, я старался смотреть в другую сторону. В том доме жила старая белая женщина. Офелия, да и многие другие обитатели нашего квартала считали ее ведьмой.