Дабы не привлекать особого внимания, вампиры оделись скромно, так что мой выбор платья оказался более чем уместным.
— Спасибо, что решили принести Халка с собой, — улыбнувшись, поблагодарил меня лорд Берталар, и я воспрянула духом.
— Не стоит благодарности, Халк такой душка, я сразу его полюбила, — проворковала я и томно посмотрела на лорда. Ладислав закашлялся, нарушая образовавшуюся идиллию. — Что с вами? — слащаво поинтересовалась я.
— А Фашиста чего не прихватили? Или вы его невзлюбили? — поинтересовался секретарь.
— Ну что вы! — возмутилась я, теряясь под пристальным взглядом лорда. — Фашист просто проголодался, так что он сейчас занят морковкой с яблоками, — пояснила я. — Заткнётся хоть ненадолго, — пробурчала я уже себе под нос.
— Что вы сказали? — переспросил Ладислав.
— Что?
— Что?
— Вы о чём? — захлопала я невинно ресницами.
— А вы? — не сдавался вампирюга.
Я демонстративно его проигнорировала, сгружая еду на тарелку, и чем больше яств образовывалось на моём блюде, тем более голодной я себя чувствовала.
— Я смотрю, с аппетитом у вас всё отлично. — Я замерла с куриной ножкой у рта. — А мы вот с лордом бывали в странах, где дамы после шести вечера отказывают себе в еде. Они считают, если ужинать в такое время, то можно растолстеть. Представляете? Вот как шесть вечера, так всё! Или ешь и ходи толстой. А вы кушайте, кушайте, курочка и правда аппетитная.
Запах птицы дурманил сознание, крича во весь голос: «Кусай её! Рви это сочное мясо!», но слова вампира растеклись во мне словно ядом, заставляя бороться с инстинктами. Есть хотелось неимоверно, но подлючий Ладислав загнал меня в угол, заставив выбирать между голодом и желанием выглядеть перед лордом достойно. Кто его знает, каких девиц он насмотрелся и по каким критериям отбирает невесту. Рисковать всё же не хотелось.
— Не слушайте его, Матильда, — дружелюбно обратился лорд Берталар. — Ешьте, сколько душа пожелает. Лично я предпочитаю, когда у девушки прекрасный аппетит. Мы должны получать удовольствие от еды, а не истязать себя ради сомнительных идеалов.
«Так я тебе и поверила», — скептически подумала я, подозревая, что это может быть проверкой. Отложив куриную ножку в сторону, я начала ковыряться вилкой в зелени и помидорах.
— Что же вы, — снова заговорил секретарь, — передумали курицу есть?
— Да я не так уж и голодна, — постаралась уверенно соврать я, пряча тоскливый взгляд.
— Какие вы с сестрой всё-таки разные. По ней вот сразу видно, что в еде она толк знает, — вдруг заявил лорд.
— Не стоит иронизировать по поводу моей сестры, — насупилась я, — она чудесная девушка.
— А он и не иронизирует, — на полном серьёзе вступился Ладислав.
— Удивительно, что вы её запомнили, — обратилась я к лорду, — хотя Аурелию сложно не заметить.
— Мне показалось, или вы и правда над ней подшучиваете? — улыбнувшись, спросил лорд.
— Ну, — замялась я, — мне можно, я ведь любя.
— Я так и подумал.
Настроение моё окончательно испортилось. Разговор с лордом не заладился, а ещё этот голод… Ладислав раздражал меня одним своим существованием, а будущее уже не казалось столь радужным. С трудом вытерпев ужин, я дождалась удобного момента, когда можно будет встать из-за стола и отправиться с Халком к себе.
Фашист встретил нас молчанием, и я списала это на сытую дрёму. А дальше всё произошло словно в тумане: я набросилась на оставшиеся на подносе фрукты и, яростно прожёвывая, жадно глотала наивкуснейшие, как мне тогда казалось, кусочки яблок, груш, виноградинки и затерявшийся огурец. Я опасливо покосилась на птицу, не желая, чтобы она смотрела на меня с укоризной. Мой взгляд зацепился за приличный кусок застрявшей в прутьях морковины, и, не отдавая себе отчёта, я подошла к клетке. Фашист не шелохнулся. Ухватившись пальцами за морковь, я потянула её к себе, но она не шевельнулась. Я нагнулась поближе и, дёрнув сильнее, заполучила заветный овощ. Фашист тем временем встрепенулся и, проявив чудеса прыти, подскочил ко мне. Просунув клюв между прутьями, он схватил меня за волосы, я от испуга дёрнулась и тут же завизжала от боли. Казалось, что я лишилась приличного клока волос вместе с кожей. Однако кое-что ещё оставалось в плену попугая, и я начала нешуточную борьбу. Поскуливая, шипя и одаривая Фашиста всевозможными ругательствами, я схватилась обеими руками за волосы, причём так и не расставшись с морковью. В этот момент дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился Ладислав. От его вида я застонала ещё громче.