— На вот, подарок. Мне это уже не нужно, а вы, бабы, такое любите. Да и денег стоит не малых. Ты не думай, это настоящее сокровище, многие бы рискнули им завладеть, — старикан сунул подарок мне в руку, заставляя забрать.
— Да не надо мне, — засопротивлялась я.
— Бери-бери, у меня всё равно никого нет, а оставлять это братьям и Оргулу я не хочу.
— Спасибо, конеч… — не успела я договорить, как оказалась прижата к стариковской груди, а наглые руки уже вовсю наглаживали мне спину. — Казанога, ты с ума сошёл, хочешь, чтобы тебе руки оторвали?!
— Тш, не дёргайся, — заговорщицки пробормотал старикан. — Немножко потрогаю тебя — и всего делов. Никто и не заметит. — Ладонь Казаноги скользнула вниз спины, и пальцы увлечённо впились в мою ягодицу. — Или ты думала, я тебе сокровище за просто так отдам?
Приобретённое богатство тут же приобрело для меня вкус продажности. Полный абсурд происходящего вызвал смех, и я уже не смогла сдерживать рвущийся из груди хохот.
— Пусти, старый дурак! — давясь смехом потребовала я, отбиваясь от Казаноги кошелем.
— Эх, такую бабу упустил, — с сожалением сказал бывший разбойник, словно у него действительно был шанс. Я снова прыснула смехом и, наконец, вырвалась на свободу. — Ты смотри, если с вампиром не срастётся, приезжай ко мне.
Казанога многообещающе подмигнул, а я, почти сгибаясь от смеха и вытирая подступившие слёзы, выползла из-под укрытия. Храмовники встретили меня с подозрением, я же помахала им ручкой и пошла к Ладиславу. Вампира тоже насторожил мой счастливый вид, а так же появление неизвестного кошеля.
— Можем ехать! — скомандовала я и, кое-как собрав необъятную юбку, влезла внутрь кареты. Пока я забиралась, мне в спину донёсся сдавленный рык, который я затруднилась классифицировать.
Заглотнув в себя второго пассажира, карета тронулась и покатила к воротам. Я выглянула в окошко и помахала храмовникам рукой. Оргула среди них не было, и я успела заметить его, лишь выезжая со двора. Глава сверлил меня ненавистным взглядом, беззвучно шевеля губами. Лысого можно было понять: сегодня с утра все узнали о его схроне. Честный Марсэй не мог скрывать подобной вопиющей несправедливости, после чего авторитет Оргула заметно покачнулся. Мне же его было абсолютно не жаль, что я и доказала, высунув язык и сопроводив композицию неприличным знаменитым матросским жестом.
Удовлетворённая полученным эффектом, я залихватски свистнула и рассмеялась. В общем, меня понесло в разнос. Осчастливленная, я отодвинулась от окна и наткнулась на изучающий взгляд Ладислава. Я почувствовала, что меня застали врасплох, и тут же покраснела; готова была сквозь землю провалиться, лишь бы не видеть сейчас вампира. А это только начало пути.
Занервничав, я снова высунулась в окно и уставилась на дорогу. Вскоре я заметила знакомую фигуру и опознала в ней Марсэя. Он был единственным, кто не пришёл попрощаться: незадолго до моего отъезда Марсэй навсегда покинул стены храма, решив посвятить свою жизнь путешествиям и познанию мира. Мои рассказы заронили в его душу сильные сомнения, а любопытство укрепило желание избрать другой путь. Последней каплей стало разочарование в наставнике. Я попросила остановиться и ухватилась за дверцу.
— Матильда?! — похоже, терпение Ладислава было на исходе.
— Обещаю, это последний, — заверила я и выпорхнула к ожидающему меня на обочине пареньку. Кое-что вспомнив, я развернулась и заглянула в карету. — Деньги есть?
— Не понял, — удивлённо вскинул брови Ладислав.
— Деньги, спрашиваю, есть? Что не понятного?
— Допустим, есть, — с вызовом заявил вампир.
— Давай сюда, — я требовательно протянула руку.
— С чего это вдруг? — упрямился упырь.
— Надо, — туманно пояснила я. — Хватит жмотиться, сам говорил, что богатый. Не хочешь так давать — в долг отсыпь.
— А, ну только если так. Это же совсем меняет дело, — с издёвкой сказал вампир и, выудив на свет кошель, который хранился в поясной сумке, протянул мне.
Я проворно цапнула добычу и, посчитав монеты, довольно улыбнулась. Марсэю эти деньги ой как пригодятся.
— Ты всё-таки решился, — я подошла к парню и впервые взяла его за руку. Тот вздрогнул, но не воспротивился. Он задумчиво провёл большим пальцем по моей коже, будто узнавая меня на ощупь.