В отличие от водяного и эльфа, Хулио не удивлял меня ничем. Один в один как Фашист, разве что речь связная, вполне себе человеческая. Даже характером он чем-то смахивал на Фашиста. Другое дело, когда я видела его в человеческом облике. Хотя с крыльями людей не бывает, тем более, способных превращаться в попугая. Кто же он тогда? Надо будет у Ладислава уточнить.
Я перевела взгляд на соседку Хулио — экономку Ягайну. По заверениям вампира, она была самой настоящей ведьмой, во что мне верилось с трудом. В моём мире тоже существовали ведьмы, но были они либо пугающими старухами, живущими подальше от всех, либо необыкновенными чарующими красавицами, расположения которых с трудом добивались правители и высокопоставленные богатеи. Таких ведьм можно было пересчитать по пальцам одной руки и по статусу они едва не доставали до самих лордов-вампиров. Поэтому мне было непривычно видеть ведьму в роли экономки, заботящейся о порядке в доме и отвечающей за питание постояльцев. Ведь и внешность у неё была примечательная: аппетитные округлые формы, кофейного цвета волосы и зелёные глаза, а прибавить к этому бархатистый обволакивающий голос — то и вовсе можно голову потерять. Что, собственно, и случилось с одним из постояльцев. К сожалению, со счастливым волком-оборотнем Ольвнером я была незнакома, так что супруг ведьмы пока оставался для меня загадкой.
— Так, Захарию уложила, чем меня потчевать будете? — в столовую вошла Аспида и азартно уставилась на стол. — У-у, да вы, ребят, тут всё сожрали.
Я невольно залюбовалась знойной красоткой, одетой в откровенное обтягивающее платье изумрудного цвета. Больше всего меня изумляла его длинна, так наряд заканчивался чуть выше колен, чего у нас отродясь не было. Стройные ножки были обуты в умопомрачительные туфли алого цвета и поражали высотой и остротой каблука. Как в них можно было ходить? Разве что с помощью магии?
— Присаживайся, дорогая, я кое-что тебе отложила, — засуетилась ведьма и шустро упорхнула в сторону кухни.
— Спасибо, Ягуся, хоть кто-то обо мне в этом доме заботится, — томно молвила Аспида и выразительно глянула на попугая. Тот прикинулся глухим и продолжил терзать печенье.
— Хулио, — вкрадчиво заговорил Нептарий. — Скажи мне, Хулио, а что на Аспи мой гребень делает?
Мы дружно уставились на голову Аспиды, в волосах которой красовался гребень с россыпью белых кораллов и жемчужин.
— Ты же сказал, что купил, — змея склонилась к попугаю, и тот выронил печенье.
— Ой, да хорош прикидываться, — перешёл в наступление загнанный Хулио. — Как я мог купить? Где ты видела попугаев в ювелирке? Тем более, ежу понятно, что кораллы не местные.
— Ну вы посмотрите на него! — водяной возмущённо ткнул пальцем в попугая. — Ворует и не краснеет!
— Да ладно, от тебя не убудет! — огрызнулся попугай. — У вас этого барахла — полные океаны.
— Да какое твоё дело?! И вообще, суть не в моей жадности, а в принципе. Так что вертай гребень взад! — лютовал Нептарий.
— Взад или в зад? — решил уточнить Хулио, чем взбесил водяного окончательно.
— А моё мнение никого не интересует? — вклинилась в разборку Аспида. - Я, может, ничего возвращать не собираюсь. Я лично ничего не крала и подарки отдавать дурной привычки не имею.
— Спелись, значит, — водяной угрожающе прищурил глаза. — Семейка! — констатировал он и демонстративно сжал кулаки.
Я посмотрела на Ладислава и улыбнулась. Интересно, какая из нас семья получится? Начало-то у нас весьма многообещающее.
Улучшив момент, я улизнула из столовой и отправилась в наши вампирские, как я их обозвала, покои. Я чувствовала, что мне крайне необходимо побыть наедине с собой и постараться осмыслить всё произошедшее. А подумать было над чем: нахождение в совсем другом мире, новые знакомства и замужество как-то плохо укладывались в голове. И мало того, что друзья Ладислава нечисть, так и я, собственно, человеком больше не являюсь.
Осторожно закрыв починенную дверь, я запрыгнула на кровать и, стоя в полный рост, счастливо раскинула руки.
— Бессмертная! — тихо воскликнула я и качнулась, — Бессмертная! — уже громче крикнула я и подпрыгнула. — Выкуси, Лерелея!
Далее меня было уже не остановить. Я принялась скакать на кровати как лихой кроль, перемежая крики «бессмертная» с злорадно-радостными смешками. Вскоре и этого оказалось мне мало: распираемая счастьем, я спрыгнула на пол и подбежала к окну. Впустив в комнату морозный воздух, я высунулась на улицу и со всей дури заорала: «А-а-а-а-а!».