И я ему рассказала.
Разговаривать с Майклом Андретти было вполне приятно. Он отлично умел слушать и не влезал с непрошеными советами. Я осознала, что, когда мы не враждуем и не дуемся друг на друга, нам есть о чем поговорить. Стоило ненадолго забыть о том, что он мой биологический отец, и мы смогли найти общий язык. Он рассказал мне о своем переезде из Аделаиды и даже поделился связанными с ним опасениями. Я сообщила ему, что собираюсь стать адвокатом, и, кажется, он пришел в восторг.
— Сегодня я плачу, — заявила я, когда мы поели, и достала кошелек.
— Думаю, на сей раз я возьму это на себя.
— Ну уж нет. Я недавно устроилась на работу и мало чего успела купить, так что сегодня банкую.
— Где работаешь?
Я с вызовом посмотрела на него. Пусть только попробует рассмеяться.
— В «Макдоналдсе».
Он нахмурился.
— По вечерам?
Я кивнула.
— Уверена, что это безопасно?
— Я сама зарабатываю деньги, и мне это нравится.
— Мне не сложно тебе помогать. Так я и сказал твоей матери.
— И она ответила, что если ты не можешь помогать мне эмоционально, лучше совсем не надо.
— Ты подслушивала под дверью, — нахмурившись, констатировал он.
— Возможно.
— Что, если я внесу предложение?
Он подозвал официантку и заказал еще два капучино.
— Ты уже одно выпил. Думаешь, я деньги печатаю?
Впервые с тех пор, как я его встретила, он рассмеялся во весь голос, и в глубине души мне понравилось, что я могу его развеселить.
— Итак, вот мое предложение. Как насчет ходить работать ко мне в контору? Можешь копировать документы и помогать секретарям.
— Но ты будешь мне платить ни за что, — заметила я. — Сделаешь вид, что для меня есть работа.
— Я бизнесмен и никому не плачу просто так, — заверил он. — Если ты после обеда будешь работать у меня, именно это тебе и придется делать. Работать.
— Звучит здорово, — ответила я, оживляясь. — То есть это поможет мне стать адвокатом.
— Тебе не поручат никакой правовой работы, горячая голова, — предупредил он.
— Но будет здорово говорить всем, что поручат. Я имею в виду только у Ивы-крапивы подработка хоть как-то связана с выбранной профессией. Она хочет стать врачом и работает в аптеке. Ну, не такое уж большое дело, — я засмеялась. — Ведь она продает только презервативы, тампоны и стельки-супинаторы доктора Шолля.
— Думаю, что ухватил суть, — сухо произнес Майкл Андретти. — Надеюсь, ты не будешь задирать нос.
— Конечно, буду.
— Я сотворил чудовище, — сказал он, ни к кому особо не обращаясь.
Я оставила два доллара чаевых, и отец отвез меня домой. Я рассказала про придурка Джейкоба и Джона Бартона. Ему вроде показалось, что Джон Бартон больше в моем вкусе.
Когда мы добрались до моего дома, я вышла из машины и просунула голову в окно.
— Я позвоню тебе, Майкл, ладно?
— Я позвоню тебе, Джози.
Я кивнула.
— Можно тебя кое о чем спросить? — сказала я и неожиданно смутилась.
Теперь кивнул уже он.
— Ты когда-нибудь думал, что моя мама решила рожать?
Он посмотрел на меня, и, как я заметила, вздрогнул.
— Как же вы могущественны, — прошептал он.
— Кто?
— Дети. — Он вздохнул и прочистил горло. — Я хочу быть честным. По мне, так лучше бы жизнь шла своим чередом. Мне кажется, я слишком стар, чтобы быть отцом. Не хочу, чтобы ты заблуждалась по поводу моих чувств к тебе. Не уверен, что смогу полюбить тебя навеки, но я хочу тебя узнать. Стать частью твоей жизни. Видишь ли, это не то же самое, что быть ребенку отцом с рождения, когда сначала видишь милого младенца, а затем смотришь, как он растет. С тобой же у меня такое чувство, словно я начал читать книгу с середины и должен сообразить, что было в начале.
— Но ты хоть иногда думал, что мама решила рожать? — настаивала я.
— Ты мне поверишь?
Я посмотрела ему в глаза. Такие темные и так похожи на мои. Когда он хмурился или волновался, его брови казались очень густыми и суровыми. Он часто беспокоится, поняла я. Людям это вполне свойственно.
— Не думаю, что ты соврешь.
— Мы обсуждали аборт как вариант номер один, потому что чуть не сошли с ума от страха. Я и правда не ждал, что она решится рожать. Я знал ее отца. И не думал, что у Кристины Алибранди хватит смелости противостоять ублюдку.
Я кивнула, удовлетворенная ответом.
— Но я хочу быть с тобой честным. Не могу поручиться, что вернулся бы, даже зная, что она родила. В то время у меня было много проблем.
Я задумчиво посмотрела на него и покачала головой:
— Ты бы вернулся. Я знаю.
И я пошла к дому и в этот раз, увидев, что машина все еще стоит, помахала. Он махнул мне в ответ.
Зайдя, я рассказала маме про Джейкоба и Майкла.
Я побаивалась ее реакции по обоим пунктам. Что, если из-за Джейкоба она никогда больше не отпустит меня на свидание? Не ранит ли ее то, что я вижусь с отцом? Не будет ли ей больно оттого, что я буду на него работать?
Вместо этого она меня обняла, и мы ненадолго прильнули друг к другу.
— Ты была в него влюблена? — спросила я, когда мы сели на ковер перед телевизором.
— Насколько вообще можно влюбиться в шестнадцать лет.
— Мне семнадцать. И я способна на такую сильную любовь, что она может довести до самоубийства.
— Ты можешь стать великой шекспировской актрисой, Джози, столько в тебе драматизма.
— Он производит впечатление, — проговорила я, наблюдая за мамой. — К тому же наговорил про тебя много хорошего. Он не понимает, как милая леди вроде тебя сумела воспитать такую дочь.
— О, хорошо. По крайней мере, он не тешит твое самолюбие.
— Помнишь тот вечер, когда ты пошла на свидание с Элвисом Пресли?
— Полом Пресилио, — поправила мама.
— Ну, я подумала, что ты потрясающе выглядишь, но не хотела произносить это вслух, так злилась, что мясной пирог не прокатил.
— Именно так мы собираемся оправдывать ту истерику? — улыбнулась мама.
— И я считаю, ты многим женщинам можешь дать сто очков вперед.
— Почему бы тебе не пойти спать? — сказала она, целуя меня.
Я крепко ее обняла.
— Жизнь может быть такой восхитительной, мама. Я знаю, что может.
— Она довольно неплоха.
— Спасибо, что разрешила мне сегодня сходить на свидание.
— Но ты понимаешь, почему я колебалась, Джозефина? Ты полвечера провела в одиночестве на улицах. С тобой могло случиться все, что угодно. Ты понимаешь, что я имею в виду, говоря, что никто о тебе не заботится так, как я?
— Да, — честно ответила я. — Может, мне это и не нравится, но я понимаю.
Перед сном, лежа в постели, я думала о Джейкобе Куте. В глубине души я очень хотела, чтобы он позвонил и извинился. Стыдно признаться, но я три раза вставала проверить, правильно ли лежит на рычаге трубка. После полуночи я махнула рукой и пошла спать, думая о маминых словах и молясь, чтобы «довольно неплохой» жизни нам всем было достаточно.
Глава четырнадцатая
Чуть набив шишек, я освоилась в «Макмайкл и сыновья», и дела пошли на лад. Я ездила на автобусе из школы в контору три раза в неделю. Такое облегчение — не напяливать макдональдовскую униформу и не терпеть всяких психов. Адвокаты в «Макмайкл» милые, хотя не совсем в моем вкусе. Шутки, над которыми они покатываются, совсем несмешные.
Пару раз я видела Джейкоба Кута. Однажды он ехал в школьном автобусе, а в другой раз был в кафе «Харли» в Дарлинг-Харбор, и у него на коленях восседала девица в униформе длиной с футболку.