Преувеличения относительно размеров змей не менее распространены, чем у любителей-рыболовов в отношении рыб. Вряд ли это можно назвать сознательной ложью, скорее тут имеет место самообман. Меня смущает, однако, что даже авторы весьма солидных книг — Фосетт, Уп де Графф и другие — обращаются вольно с истиной, когда речь заходит о гигантских змеях.
Недавно вышла книга об Амазонас под названием «The amazing Amazon» («Удивительная Амазонка»). Ее автор, Виллард Прайс, довольно известен. Английские и американские рецензенты отзываются о книге очень одобрительно, считая ее серьезным трудом.
Вот что пишет об анаконде Прайс:
«…Не приходится больше сомневаться, что анаконда — крупнейшая змея на свете. Ее ближайший конкурент, азиатский питон, не превышает тридцати футов. Между тем не раз поступали сведения об анакондах длиной до пятидесяти футов (пятнадцать метров). Естествоиспытатель Уотертон пишет об убитых экземплярах около шестидесяти футов длиной. Впрочем, такие экземпляры крайне редки.
Элгот Лэндж, очень добросовестный исследователь, видел немало анаконд, большинство — менее двадцати пяти футов. Однако и ему попалось однажды небывалое чудовище, свернувшееся в конус высотой около семи футов, из которого торчала голова и шея. Змею подстрелили, она развернулась и попыталась уйти в воду. Но голова была разбита пулей, и анаконде не удалось спастись. Она успела погрузиться в воду лишь на половину своей длины. Лэндж смерил ее; оказалось пятьдесят шесть футов (почти семнадцать метров!) в длину и два фута в толщину.
Своему спутнику-индейцу Лэндж сказал, что дома, в Соединенных Штатах, никто ему не поверит.
«И все-таки это правда, как вы видите, — ответил индеец. — Не то что ваши россказни, будто в Нью-Йорке есть дома с тридцатью пятью, даже сорока этажами один на другом!»
Понятно, что трудно ради доказательства доставить небоскреб в Бразилию. Зато Лэнджу удалось подтвердить свою историю — он привез кожу анаконды в Нью-Йорк. В высохшем виде она имела в длину пятьдесят четыре фута и восемь дюймов…»
Не правда ли, это сообщение производит весьма убедительное впечатление? Но где искать в Нью-Йорке эту редкость, какое научное учреждение приобрело ее? На этот вопрос найти ответ оказывается невозможным. Ни один из известных мне музеев не знает о трофее Лэнджа.
Виллард Прайс рассказывает в той же книге, как он сам поймал тридцатидвухфутовую анаконду и запер ее в клетку. Рассказ Прайса звучит не очень правдоподобно, а заключение заставляет окончательно усомниться в добросовестности автора:
«Громадная змея оказалась нашей пленницей. А впрочем — пленницей ли? Анаконда яростно билась о прутья клетки, и мы боялись, что она вот-вот окажется на свободе…
Лучший способ успокоить змею — накормить ее. Среди трофеев Рода (один из спутников Прайса) был живой кабан весом в восемьдесят фунтов. Он пришелся по вкусу анаконде. Она проглотила его и спустя полчаса уже мирно спала…»
Тому, кто хоть немного знает змей и их повадки, история Прайса покажется просто наивной. Немало трудов нужно приложить, чтобы заставить змею есть в неволе. В этом я имел возможность убедиться сам на многочисленных примерах. Так, мы поймали анаконду длиной в четыре с половиной метра (я расскажу, как это происходило, в следующей главе) и доставили ее в гётеборгский «Аквариум». Она отказывалась от пищи пять месяцев. А в берлинском зоопарке находилась гигантская змея — кажется, питон, — которая ничего не ела целый год! Совершенно невероятно, чтобы пойманная Прайсом анаконда тут же проглотила целого кабана.
Как бы то ни было, перед нами по-прежнему стояла задача найти анаконду. Мы заранее окрестили наш фильм «Анаконда» и были теперь просто обязаны поймать змею. Этот эпизод должен был явиться кульминационным пунктом всей картины.
Мы снова двинулись к Рио-Каукае.
19
АНАКОНДА ПОЙМАНА
Во время нашей первой, столь неудачной во всех отношениях экспедиции мы все-таки поймали анаконду, притом в весьма драматической обстановке. К сожалению, это случилось в субботу, когда наш кинооператор, адвентист седьмого дня,[25] отдыхал, и великое событие не было запечатлено на пленке. Позже мы пытались инсценировать поимку (а это гораздо опаснее!), но слишком уж все получилось искусственно. Впрочем, наша анаконда все равно была мала — всего четыре с половиной метра. Только настоящий великан мог рассчитывать стать героем нашего фильма.
Анаконда встретилась нам, когда мы плыли вниз по реке Кагуан; она лежала на дереве, свисавшем над водой. Несколько дней подряд лил холодный дождь, но тут выглянуло солнышко, и змея выползла погреться. Она казалась гораздо больше, чем была на самом деле, — вероятно, из-за своей толщины.
Как поймать анаконду? Положение было сложное. Если она прыгнет в воду, все пропало. Но ведь можно растянуть под стволом сеть и перехватить змею таким образом. (Мы везли с собой специальные сети для ловли анаконды.) Да только как это сделать?
Осторожно приближаемся на лодке. Змея не обращает внимания. У анаконд нет опасных врагов — во всяком случае, у таких крупных анаконд, разве что крокодил нападет, — и она, видимо, решила, что нас опасаться нечего. Тут-то она и просчиталась!
Мы подплыли к самому стволу и привязали лодку за сук, чтобы ее не относило течением. Муньос и Торгни навели на змею свои двухстволки, а мы с Хорхе прыгнули в воду и добрались вплавь и вброд до берега. Сеть мы тащили с собой; нам удалось растянуть ее под самым стволом между берегом и лодкой. Теперь предстояло самое трудное: набросить на страшилище петли.
Медленно приближаемся к анаконде с арканами в руках. Она по-прежнему неподвижна, только язык извивается во все стороны да внимательно наблюдают за нами холодные, жестокие глаза. Осторожно, бесконечно осторожно надеваем петлю на заднюю часть змеиного тела и на ствол. Конец аркана у меня в руках, я приготовился тянуть что есть силы, как только настанет момент. Хорхе берет в зубы финку и ступает в воду: он должен наложить еще петлю. Но ему мешают ветки и листья. Хорхе начинает срубать их ножом. Змея поднимает голову. Хорхе каменеет. Напряжение достигает предела, — секунды кажутся минутами… Анаконда опускает голову на прежнее место. Хорхе осторожно набрасывает веревку на тело и ствол, делает петлю-удавку и бросает конец веревки сидящему в лодке Торгни.
Остается самое сложное: захватить петлей голову змеи. Хорхе пытается набросить веревку, но промахивается. И тут анаконда начинает двигаться — приподнимает голову и медленно скользит вперед…
Пора действовать!
— Тяните изо всех сил! — кричит Хорхе.
Мы затягиваем петли, тянем веревки так, что они врезаются в руки. Анаконда обладает невероятной силой. Хотя я всем телом повис на своем аркане, ей удается высвободить заднюю часть тела. Я хватаю змею за хвост руками и тяну изо всех сил назад, но уже мгновение спустя анаконда вырывается.
Похоже, что анаконда уйдет! Она отчаянно бьется. Напрягает все тело, затем расслабляет его и таким образом сантиметр за сантиметром выбирается из петли. Шипящая разинутая пасть мечется из стороны в сторону, пытается схватить Хорхе, но не достает.
Мы все страшно возбуждены, особенно Торгни. Он орет снова и снова:
— Накиньте петлю на голову! На голову!
Но это не так-то легко сделать: змея кидается во все стороны и не дает нам приблизиться.
И тут снова в атаку идет Хорхе. Он смело шагает к анаконде. Бросает аркан. Есть! Петля захватывает шею змеи! Хорхе дергает веревку и откидывается назад. В ту же секунду анаконда вырывается из последней петли, прижимавшей ее тело к дереву, и плюхается в реку. Сеть оказалась не на месте, ее отнесло течением. Положение становится опасным! Но Хорхе не отпускает аркан. Я подбегаю к нему, хватаю веревку, мы вместе тащим яростно сопротивляющуюся добычу к берегу. Анаконда извивается и сбивает воду в пену. Муньос и Торгни прыгают в воду и бегут к нам на помощь. Общими усилиями мы вытаскиваем анаконду на берег. Змея сворачивается в клубок, пряча голову в середину; видно, старается защитить ее от тугой петли…