Капитан Лох был высокий, статный мужчина; служил в британской армии в Африке и Индии и участвовал в ряде кампаний. Оставив военную службу, он совершил немало смелых путешествий в разных частях света. Дошел и до Лоха слух о кладе Вальверде, и в марте 1937 года он отправился туда во главе большой экспедиции. Трудно было выбрать худшее время для похода: единственный сезон с относительно сносной погодой в Льянганати (и то если повезет) — с конца октября по начало января.
В Пильяро капитан встретил старика по имени Хосе Игнасио Кинтерос, который отдал всю свою жизнь поискам клада Вальверде и провел в Льянганати чуть ли не еще больше времени, чем дʼОрсей. Кинтерос умолял Лоха взять его с собой. Он уверял, что разобрался во всех ошибках, сделанных предшествующими экспедициями, и обнаружил важные следы и ориентиры. Старый кладоискатель клялся, что приведет экспедицию к великому сокровищу. Лох принял его в свой отряд.
И вот путешественники выступили в поход. С первого же дня установилась отвратительная погода: дождь, резкий ветер, а в более высоких местах и снег. Был период, когда дождь лил тридцать девять дней и ночей подряд! Однажды ночью прошел особенно сильный ливень, и лагерь экспедиции затопило. Лоху пришлось до утра просидеть на дереве, немалая часть провианта и снаряжения была испорчена и унесена водой. Носильщики стали ворчать, а затем и дезертировать. Старик Кинтерос, который поначалу вел отряд с большим энтузиазмом, внезапно резко переменился: он весь ушел в себя, держался как-то странно, потерял ориентировку и в конце концов совершенно пал духом. Лишь много времени спустя, уже в Пильяро, его отпустила эта «болезнь Льянганати» — психическая депрессия, которую испытал не один человек и которая побудила народ назвать этот край «заколдованным».
В дальнейшем Лох вышел к озеру, где якобы нашел свое золото Тур де Коос и где побывал также полковник Брукс. В тот день, вопреки всем законам местной природы, царила чудесная погода. И что же они увидели? На дне озера сверкало золото! ЗОЛОТО! С радостным криком один из пеонов бросился в воду и вернулся, блаженно улыбаясь, с полными горстями… кошачьего золота! Прошло несколько минут, прежде чем до него дошла истина, и он расплакался, как ребенок.
Но Лох не захотел смиряться с неудачей. «Неужели Тур де Коос не умел отличать слюду от золота?» — спрашивал он себя и решил взять еще несколько проб со дна озера. Пеоны связали плот из камыша, и один из членов экспедиции выплыл на озеро (оно оказалось очень мелким). Наскоро сделанной ручной драгой он добыл множество проб — во всех них была только слюда.
К этому времени почти все носильщики успели уже разбежаться, продолжать экспедицию было невозможно. Капитан Лох вернулся в Пильяро, затем поехал в Кито. Здесь он обратился к президенту Паесу и заручился помощью экуадорианских саперных частей в обмен на обещание произвести измерения и картографические работы для Экуадора.
Вторично Лох двинулся в Льянганати; помимо каравана носильщиков, с ним шли офицер и семнадцать солдат. Экспедиция взяла с собой много вьючных животных, однако это оказалось ошибкой. Тех мулов, которые не утонули в болотах и реках, не сорвались в пропасти и не погибли от истощения и бескормицы, пришлось отправить обратно в Пильяро. Погода оставалась отвратительной, и снова люди Лоха столкнулись с непосильными лишениями; индейцы-носильщики ушли, их примеру последовали метисы, а из семнадцати солдат очень скоро только семеро были в состоянии двигаться дальше.
В невероятно тяжелых условиях экспедиция продолжала поиски клада Вальверде. И все-таки пришлось опять возвращаться ни с чем. Но Лох не сдавался: он знал, что многие реки, текущие из Льянганати на восток, к Амазонке, золотоносны. Если не удалось найти клад Вальверде, то можно в том же краю открыть богатые золотые месторождения, говорил он себе. Итак, большинство участников экспедиции вернулись в Пильяро, а капитан Лох вместе с одним пеоном и двумя солдатами продолжал путь к Рио-Напо.
Это был не поход, а настоящий кошмар, длившийся целых семьдесят дней. Несчастные случаи следовали один за другим. Сам Лох сорвался с обрыва, сломал два ребра и сильно повредил ногу. Не везло и его спутникам. Отряд вышел к бурной речке, семнадцать раз наводил мост, и семнадцать раз его смывало. В конце концов они попытались перебраться на плоту, но стремительное течение унесло плот вместе с одним солдатом, и тот бесследно исчез.
Оставшиеся трое продвигались очень медленно; были дни, когда они одолевали не более нескольких сот метров. Голод довел их до галлюцинаций, и Лох начал серьезно опасаться за психическое состояние своего маленького отряда.