— Разве революция не подразумевала свержения шаха?
— Есть разные революционеры, — загадочно вставил Чейз.
— Он решил сохранить их на тот случай, если там разместится аятолла, но этого так и не случилось. Однако они, быть может, пригодятся вам. — Шала щелкнула пальцем по нижнему углу чертежа. — Здесь есть шахта, ведущая вверх, в служебный цокольный этаж крепости. Ее построили, чтобы иметь доступ к канализационному стоку, который ведет к реке.
Нина повела носом:
— Ой! Они просто сбрасывают нечистоты в реку?
— В буквальном смысле гадят людям, — сказал Чейз. — Однако эта шахта… мы можем попасть в нее через трубу стока?
— Да. Но здесь возникает одна проблема…
Кастилль хлопнул себя ладонью по лбу:
— Ну конечно!
— Труба, — сказала Шала, — она… довольна мала. Слишком мала для тебя, Эдди. Боюсь, и для вас, Хьюго.
— Не нужно извиняться, — отозвался Кастилль. — Ползать по трубе, полной merde?[2] Я, как говорится, там был, кое-что пил, да только рубашку порвал.
— Значит, слишком мала для меня и Кастилля, да? — пробормотал Чейз. — Хафез тоже не в том состоянии, и уж точно тебя с животом мы не можем послать… — На его лице медленно разгоралась коварная улыбка. — Доктор Уайлд…
— Да? — До Нины не сразу дошло, почему он улыбается, а все остальные выжидательно смотрят на нее. — Нет!
Кари отметила, когда ее и Волгана вывели из камер, что внутренняя отделка верхних этажей дома Хаджара не менее помпезна и вычурна, чем наружная. Подпольная торговля персидской стариной — очень прибыльное дело, и, похоже, Хаджар тратит солидную часть своих доходов на украшения и золото. В отличие от ее дома богатство убранства здесь не являлось свидетельством хорошего вкуса.
Кабинет Хаджара представлял собой круглую комнату, расположенную в самой высокой башне с куполом. Стук ее каблуков по отполированному мрамору пола гулким эхом уносился ввысь. Сам Хаджар восседал за огромным полукруглым столом, крышка которого тоже была сделана из мрамора и инкрустирована золотым орнаментом. На стене за его спиной висел массивный плазменный экран, и Кари обратила внимание на черный акулий глаз видеокамеры, встроенной в его нижнюю рамку.
— Мисс Фрост! Юрий! — вскричал Хаджар с фальшивым радушием. — Как я рад, что все позади!
— Не тратьте время, — холодно отрезала Кари. — Просто скажите, что вам нужно.
Иранец сделал обиженное лицо.
— Очень хорошо. Вот-вот начнутся переговоры с вашим отцом, и я захотел, чтобы вы присутствовали — нужно убедить его в серьезности моих намерений. Кстати, до него невероятно трудно дозвониться. Я уже начал терять терпение.
— У него много дел.
— Это точно. С ним почти так же трудно связываться, как с вашим конкурентом, мистером Коброй.
— Ты говорил с Коброй? — выдохнул Волган.
— Лично пока нет, но скоро поговорю. В конце концов, ради такого важного дела… — Он взял артефакт с бархатной подстилки на столе. Яркие блики на его поверхности словно огонь осветили его лицо. — Я знаю, что ему захочется со мной поговорить.
— Сколько бы Кобра вам ни предложил за артефакт, отец даст больше, — сказала Кари.
— Я в этом не сомневаюсь, но вещица, похоже, идет в паре с Юрием. А Кобра очень хочет снова его увидеть.
— Прошу вас, мисс Фрост, — взмолился Волган, — вы должны мне помочь. Кобра убьет меня! — Его обезумевший взгляд остановился на бруске. — Я много могу рассказать вам об этой находке… Я много могу рассказать о Кобре! Я работал на него двенадцать лет, мне известны его тайны.
Хаджар щелкнул пальцами, и один из охранников ударил Волгана по голове рукояткой пистолета. Тот тяжело повалился на блестящий мрамор.
— Довольно, — сказал Хаджар. Его внимание привлек тихий мелодичный звук, донесшийся из стоявшего на столе компьютера, и он улыбнулся. — Мисс Фрост, звонит ваш отец. Встаньте, пожалуйста, так, чтобы вас было видно в камеру. — Охранник толкнул ее вперед. — Спасибо. А его уберите в сторону. — Другой охранник поволок Волгана по полу, как мешок с мукой.
Хаджар ткнул пальцем в компьютер и развернул свое красное кожаное кресло так, чтобы быть лицом к гигантскому экрану на стене. Экран вспыхнул, и на нем появилось изображение Кристиана Фроста, в его кабинете в Равенсфьорде. Глаза Фроста были скошены в одну сторону — он смотрел на свой экран.
— Кари!
— Мистер Фрост, — сказал Хаджар, прежде чем она успела ответить, — я чрезвычайно рад, что вы наконец со мной связались. Мне казалось, что жизнь дочери для вас важнее, чем ваш деловой график. — На его лице появилась самодовольная усмешка.