Попытки остановить процесс разрушения памятников национальной культуры, сохранить их, не допустить вывоз старины за границу предпринимаются различными таиландскими ведомствами. Каждый месяц в министерстве образования проходят семинары, где обсуждаются эти вопросы. На них присутствуют чиновники из Национального музея, из департамента изящных искусств и даже отдельные энтузиасты. Создан специальный комитет, который после долгих проверок пришел к выводу: выработанные меры помогли за последнее время значительно разнообразить и пополнить экспозицию Национального музея, что заметно привлекло внимание посетителей. Вместе с тем комитет вынужден был констатировать и другое. Чем больше музейные гиды рассказывают о старине, о стоимости древностей, их уникальности, тем чаще и с большим знанием дела расхищаются антикварные вещи из дворцов и храмов.
Генеральный директор департамента изящных искусств жалуется на то, что правительство не выделяет достаточных средств; жалких крох, перепадающих от государственного бюджета, не хватает не только на восстановление и реставрацию памятников старины, а даже на должную организацию их охраны.
А тем временем приходят в запустение древнейшие ваты и пагоды в провинциях. Дожди и солнце разрушают уникальные экземпляры таиландской национальной культуры. Под воздействием толовых шашек и динамита летят в воздух бесценные панно и резьба по камню, галереи и статуи. А то, что все же удается сохранить, уходит контрабандой за пределы страны, вызывая чувство глубокой горечи у таиландцев, которые издревле привыкли гордиться своей национальной культурой.
К вопросу о белых слонах
И вот снова я стою в очереди к таможенному офицеру бангкокского аэропорта «Донмыанг». В огромное окно вижу самолет бирманской компании UBA, на котором мне предстоит проделать путь до Рангуна, а уж там, в столице Бирмы, пересесть на аэрофлотовский Ил, с тем чтобы спустя более тринадцати часов, сделав короткие остановки в Карачи и Тегеране, приземлиться в Шереметьеве, где на отведенной для встречающих круглой башне-бокале меня будут ждать родственники и друзья, которые год назад с этого же места прощально махали вслед тому, кто с детства хотел воочию увидеть белого слона.
Я возвращался в Москву в отпуск. Меня наверняка спросят, удовлетворил ли я свое любопытство, отгадал ли загадку, которую преподнесла людям всемогущая природа, встретил ли в Таиланде белый феномен. Любопытство-то я, конечно, удовлетворил, но сверкающего белизной слона, к сожалению, не видел. Великий сатирик и юморист сильно преувеличил, назвав Гассана-Бен-Али-Бен-Селим-Абдалла-Магомет-Моисей-Алхамалл-Джемсетджеджибой-Дулип, султана Эбу-Будпура, или ласкательно просто Джумбо — белым слоном. Таких животных, дорогой читатель, вообще не существует. А те слоны, которых принято называть белыми, то есть альбиносы, отличаются от обыкновенных элефант вульгарис в основном только тем, что природа либо чуть-чуть, почти незаметно на глаз, просветлила их кожу, либо отметила их белыми пятнами, да и то небольшого размера. Причем зачастую трудно установить принадлежность этого громадного животного к разряду священных, поскольку обнаружить белое пятно у него, к примеру, за ухом можно только путем тщательного осмотра слона, изучения его тела сантиметр за сантиметром.
А вот темных и даже черных пятен на теле той земли, которая по очертаниям напоминает слона, я насмотрелся немало и о некоторых из них постарался рассказать. Но главное не в этом. Если накануне праздника Сонгкран жители городов и деревень скребут улицы и дворы, моют окна и стены, сжигают мусор и хлам, то сейчас прогрессивная общественность Таиланда ведет начатую в октябре 1973 года большую «весеннюю чистку», стремясь окончательно соскоблить все те темные пятна, которые долгими десятилетиями искажали доброе, приветливое лицо древней страны. И ничто не в состоянии положить конец процессу этой «весенней чистки». Его можно на время притормозить, можно замедлить, но не остановить.
ИЛЛЮСТРАЦИИ
