Во второй природе есть место для первой–множество мест, откуда исходят виртуальные частицы и куда они уходят. Первая природа и есть лишь это место или эти места, следовательно, не есть /не существует/; есть только вторая. В первой природе то ,что, как ты думаешь, ты наблюдаешь, во второй то , о чём, когда его наблюдаешь, не думаешь, и ненаблюдаемое. Последнее-флуктуации вакуума, их не отличишь от вакуума; но и наблюдаемое, если не подменишь первой природой, не отличишь от вакуума.
Среди представлений о Космосе, удовлетворяющих общей теории относительности, есть пространство, в котором можно двигаться по прямейшей в одну сторону и оказаться в начальном пункте, являющемся, однако, зеркальным отражением прежнего. Если же продолжать это движение, в конце концов придешь в первый начальный пункт. Такое пространство, но не трехмерное, а двумерное, представляет собою одностороннюю поверхность-такую же, как поверхность Мёбиуса. Прямая, движущаяся параллельно себе до своегоисходного положения, образует цилиндрическую поверхность; если же по пути она совершает полоборота вокруг направления движения, образуется поверхность Мёбиуса. Если бы ты составлял небольшую часть одной её стороны, то мог бы двигаться по такой прямейшей, что оказался бы в исходном пункте, но на другой стороне; ты вновь увидел бы тех, кого покинул, но с сердцем не слева, а справа.
Чтобы это представление удовлетверяло современной физике, на той стороне пространства более пóзднее должно оказаться более рáнним, а каждая частица – античастицей. Та природа – полная противоположность этой, но её законы совершенно те же; она та же первая природа.
Ты увидел бы вторую природу, если бы из твоего пункта со световой скоростью переместился в erо отражение: тогда в один и тот же момент ты был бы на этой стороне и на той. Ты увидел бы, что имеющее заряд имеет одновременно противоположный заряд, у всего есть и положительная энергия, и равная по абсолютной величине отрицательная, левая сторона ни у чего не отличается от правой и ничто не изменяется. Но достаточно и того, что ты увидел бы лишь нулевую энергию, т.е. нулевую массу: ты увидел бы вакуум.
Это был бы естественный путь ко второй природе. Но его нет: нельзя достичь световой скорости и увидеть предмет сразу с обеих сторон. Естественным образом его можно видеть с одной стороны, либо с другой; одна eго сторона и называется предметом. Предмет – то,что отделяешь от окружающего и, следовательно, от другой стороны: если не отделять от окружающего, одна сторона будет другой, так как пространство одностороннее. Ее ты не можешь не отделять: в каждый момент ты в одном месте и твой кругозор ограничен. И всё же нет границы между ним и тем, что далее, нигде нет границы,– эта сторона есть та. Тогда нет предмета. Что есть? Весь мир, не разделённый на предметы, односторонний. Но не видишь его и не можешь увидеть, так как не можешь двигаться со световой скоростью,– видишь лишь отдельные предметы. Он невидим, неотличим от вакуума.
Колебания о свободе выбора
Февраль, 1976 г.
1. Всем управляет Бог, даже действиями моими, мыслями и желаниями, как сказано в Фил.2:13: «… Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволение». На мою долю остаётся лишь свобода выбора: если бы даже Бог создал все внешние условия, чтобы я выбрал нечто, и произвёл во мне всё пожелание этого, я мог бы выбрать противоположное. Но и тогда, когда выбранное мною осуществляется, выбор не есть причина осуществления, он остаётся только выбором, замкнутым в себе и не имеющим никакой связи с внешним или внутренним делом; это дело осуществляет один Бог.
Так как в выборе всегда две стороны – нечто и его отрицание, – я в нём свободен, могу выбрать первое или второе. Но так как я вынужден выбрать либо это, либо то, т.е. не могу принять оба или оба отвергнуть, я не свободен, стеснён, и эта несвобода высказывается логическими законами исключённого третьего и противоречия. Я стеснён некоей непроницаемой для меня сферой: внутри я могу свободно перемещаться, это моя свобода выбора, внешнее же не моё, там царствует один Бог; при этом к внешнему относится не только то, что вне меня, но и то, что во мне,– всё, кроме моей свободы выбора, «Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадёт на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены» /Мат.10:29:30/.
Если Бог меня обвиняет и на меня гневается, то не за дела вне меня или во мне, которых я и не совершаю, а за то, что я выбираю противное Ему: «Я, Господь, проникаю сердце и испытываю внутренности, чтобы воздать каждому по пути его и по плодам дел его» /Иер.17:10/. Выбирая Бога, т.е. угодное Ему, я стучу к Нему в мою сферу, и Он отворяет мне и даёт абсолютную свободу. Выбирая же себя, т.е. отрицание Его воли, я отхожу от стены в центр, и если бы Он в гневе Своём стянул её к центру, я утратил бы и свободу выбора: Он оставил бы меня с самим собою во тьме внешней. В Его власти дать мне то, что я выбираю.