Богородица и правда прислушалась к слезным мольбам совсем еще юного Франциска и удивительным образом даровала ему благодать непрестанной молитвы. Однажды, борясь с тяжелым искушением, он сидел в каком-то овраге и непрестанно плакал на протяжении десяти или двенадцати часов. Когда стало темнеть, юноша поднял глаза к храму Преображения, который находится на вершине горы Афон, и стал молиться: «Господи, как Ты преобразился перед Своими учениками, преобразись и в моей душе! Прекрати страсти, умири мое сердце. Даруй молитву молящемуся и удержи невоздержанный ум мой»[5]. Тогда пришло дуновение, легкий ветерок из храма, полный благоухания, и душа Франциска наполнилась радостью, просвещением, Божественной любовью, и из его сердца начала непрестанно источаться молитва. С тех пор и до самого конца жизни его сердце ни на миг не переставало молиться, несмотря на все великие искушения, которым он подвергался.
Когда Франциск был послушником и еще не принял постриг, он познакомился с монахом Арсением. Этот инок был родом из Самсуна на побережье Черного моря. Свои первые монашеские годы он провел на Святой Земле и совсем недавно пришел на Афон. Отец Арсений впоследствии станет неразлучным сподвижником будущего старца Иосифа и останется с ним до самого конца жизни. Первая их встреча была очень примечательной. Отец Арсений был человеком доброй души, с огромной любовью к молитве. Когда он прибыл на Святую Гору и услышал, что какой-то юноша, Франциск, подвизается в умной молитве, то сразу пошел к нему в пещеру.
Церковь Преображения на вершине горы Афон
Отец Арсений
— Что ты здесь делаешь, брат Франциск? У тебя есть умная молитва? — просто спросил он.
Франциск изумился прямоте этого незнакомого монаха.
— А зачем тебе знать, есть ли у меня умная молитва?
— Ну просто мне она тоже нужна. Именно поэтому я ушел из Иерусалима и пришел сюда.
— Да, отче, у меня есть умная молитва, и я здесь, чтобы оплакивать свои грехи, — сказал тогда Франциск.
— А можно я останусь здесь и буду подвизаться вместе с тобой?
— А ты сможешь?
— Смогу!
— А ты молишься? Кладешь земные поклоны? Плачешь о своих грехах?
— Не плачу. Молюсь и поклоны кладу, но не плачу.
— Ты должен плакать о своих грехах, лить слезы, — наставительно сказал ему Франциск.
— Ну так ты примешь меня? Я принес тебе инжира и сухарей, — сказал отец Арсений и преподнес подарки, которые захватил с собой.
«А это хороший человек, совсем простой», — подумал Франциск и ответил:
— Ну заходи, садись. Будем подвизаться вместе.
С того самого дня и до самой смерти двое подвижников жили вместе, и ничто не могло их разлучить. Они стали будто бы одной душой в двух телах. Следуя совету старца Даниила Катунакского, двое молодых подвижников стали послушниками жившего в Катунакии старца Ефрема, чтобы возделывать в себе послушание. Франциск и отец Арсений служили наставнику с большой любовью и усердием. Они готовили, прибирали келью и научились предугадывать, чего хочет их старец, делали все, что ему было нужно, еще до того, как он успевал попросить. Старец Ефрем, тронутый такой любовью своих послушников, говорил: «Обо мне заботятся ангелы, а не люди».
Прошло четыре года с тех пор, как Франциск прибыл на Афон. Старец Ефрем, видя большое преуспеяние послушника, счел, что пришло время официально причислить его к ангельскому монашескому чину. 31 августа 1925 года произошло пострижение Франциска в монашество. От своего старца он получил имя Иосиф. Ему тогда было 28 лет.
Старец Иосиф — молодой монах
Вместе со старцем Ефремом двое отцов поселились высоко в горах, в самом пустынном и малочисленном афонском скиту, посвященном Василию Великому. Там было так трудно с водой, что в глину для постройки калив приходилось добавлять ту воду, что оставалась после мытья посуды и стирки одежды.
Вскоре старец Ефрем почил, достигнув преклонных лет, исполненный благодати Божией. Тогда начались великие аскетические подвиги старца Иосифа, которые продолжались до его последнего издыхания. Стараясь победить в попущенной Господом ужасной борьбе с собственной плотью, первые восемь лет подвижнической жизни он не спал на постели. Мог вздремнуть несколько минут, присев на скамеечку, чтобы затем опять изо всех сил продолжать свой подвиг. Целый год старец Иосиф прожил, как заключенный, в маленькой и темной келье, такой крошечной, что там было тяжело дышать. Все самое необходимое для жизни он получал, прося милостыню по монастырям. Одежду менял только тогда, когда она уже совсем рассыпалась.