Свет призрачных коньков пропал, и я, пролетев мордой вперед еще несколько метров, впечатался всем телом в абразивный грунт, на самом краю обрыва. Разодрал себе наверное ВСЁ! И стискивая зубы до скрипа, от мгновенно прилетевшего отката за столь резку остановку, и закрытие краника уже во всю хлестающей Силы. Но зато застыл как раз на самом краешке, что только нос за грань крутого склона выпирает.
Нет, вообще-то я мог бы и сигануть с него! С этого пятидесятиметрового обрыва! Туда, вниз, на каменистый пляж, где злые мужики развоплощают огненных големов друг за другом.
С глухими хлопками, махмойды лопаются как шарики воздушные. С такими же хлопками, неведомые снаряды покидают железные трубки дюжины солдат, что тварей упокоевают. Один, второй третий... еще выстрел, и вот последний и самый большой, разлетелся на куски.
Правда ноги... а нет, пацаны ученые, и добили и их, чтоб те не решили сформировать меленьких големчиков, и начать бегать по округе, поджигая все. Осталось только лужа лавы, от всего вторжения, нередко губившего миры.
А, ну вон там еще воронка есть, уже наполовину затопленная морем и давно остывшая. И след на камнях гальки, как будто кто-то накакал, приняв предварительно порцию пургена. Неее! Мне тут делать нечего! Я только па... а почему собственно это все скрывают?
Над головой пролетел вертолет.
Пофиг! Надо валить! Пока отцепление не выставили. Встал — зашатался, приподнялся над землей — офигел от скрутившего все тело неконтролируемого спазма. Ну нафиг! Ногами! И без всего! Не то я до дому доеду по частям. Если повторить сею ночь — уж точно.
Обратно бежал существенно дольше, рассуждая почему, зачем и для чего. Да и к тому же — постоянно осматривался! Чтобы не нарваться на какой-нибудь патруль в лунном свете полной луны — тут ночь как день! Ну, почти. Или просто на случайного прохожего, что решил погулять теплой летней ночью. Я бы и сам погулял! Да предпочту стонать где-то «дома» и в подушку, чем тут и под кустом. Тело требует отдыха, небольшой разминки, что я выполню уже перед сном, ну и, возможно, массажа.
А еще молока. Очень много молока! И хлеба. И сала. И просто ЖРАТЬ! Я за час сжег столько калорий, сколько некоторым хватает на день! А то и на неделю. А при моем весе... теперь просто адски хочется кушать.
Терпи казак! — и я перепрыгнул через заборчик обратно во двор со снятым летним домиком. Выполнил обещанную разминку, забрел домой пошатываясь. Разбудил ненароком маман:
— Саш, ты че не спишь?
— В туалет ходила.
И упал на свой «диван». Все! Спасть! И пока враги не начнут штурмовать этот дом — меня не кантовать!
Нда, отпуск для меня походу кончился — внутренне простонал я, на утро осматривая собственную грудь.
И тут же плюхаясь на кровать, притворяясь спящим, так как в избушечку вошла мать.
— Саш, ты еще спишь?
— Угу. — угукнул я в подушку, ворочаясь.
— Давай вставай! Солнце уже встало! Пора идти на пляж загорать! — проговорила она жизнерадостно.
А мой мозг отчаянно заработал на тему, как сделать так, чтобы туда идти не пришлось! Или вернее — чтобы мать не увидела моё отоваренное шрапнелью брюхо
Придумал!
— Хорошо, уже встаю... — проворчал, вновь ворочаясь, и выискивая месторасположение одежды глазами.
Нашел!
— Вставай! — смахнула с меня мать простынь, что выполняла роль одеяла.
— Ладно. — поднялся, спиной к матери, пользуясь тем, что тут мало место и обойти меня ей будет не по силам.
Позевал для церемонитета, глазки потер... сцапал футболку, обнаруженную ранее под тумбочкой меж кроватей — не мою! Забытую, как видимо, прошлыми «владельцами» дома, и уже после обернулся к матери
Всё! Теперь мне ничего не страшно! Раны скрыты под... мамка качает головой. Футболка то не моя! На пять размеров больше меня!
— Упс.
— Науди свою футболку, растеряша — без злобы, с улыбкой, проговорила мама.
Я вообще-то никогда прежде не терял свои вещи! — проговорил я в мыслях, тоже лыбясь, и прошел мимо матери к ряду гвоздей на стенке, заменяющих вешалки, к висящей там родной одежде. Шортики и футболочка. Переоделся так же спиной к ма, чтобы она не увидела свежих рубцов.
Все же, выглядят они ужасно. Хотя если вспомнить, что я еще вчера оттуда камни выковыривал ногтями...
— Готова? — спросила она, закончив заправлять постель и за меня тоже