— Мама, давай вернемся домой? — обратился я к матери, стоявшей за моей спиной.
— Нет дочь, мы не вернемся. — ответила она, поглаживая меня по волосам — Теперь это наш дом, и мы теперь тут живем. Да дорогой? — переключилась на мужа.
— Угу. — кивнул он — Только квартирку боюсь, придется поискать другую — и оглянулся на дверь, а я почувствовал, что мама, уже практически плачет.
Глава 22 - Запах свободы
Свободы, не настало. Покоя — тоже. Все же, большую часть времени мама и папа вынуждены проводить на работе, уходя в шесть, а приходя... как придется. А тетка — нет. Я думал, что смогу утекать каждый день в школу, а потом болтаться где-нибудь — общаться с ней мне не охота совсем — она не дает сосредоточиться на восстановлении, буквально контролируя каждый шаг. Но в школу меня не отправили.
Новый снимок рентгена, что мне даже показали — выглядит жутко! Будто мои косточки реально вынули из тела и обвели по контуру. Показал, что трещина в бедре никуда не делась. И вообще даже не изменилась. Ну, еще бы ожидать иного! Хех. Так что, чуть не закатав в гипс целиком, меня отправили еще на недельный отпуск.
Что после был продлен еще на неделю, за которую я сумел уже окончательно и по нормальному восстановиться, избавившись и от трещин, и от лишних узлов на связках и сосудах. Обновил кожу на руках и на ноге, перестроил иммунную систему под климат и агрессивную среду города, и в целом — привел в себя в порядок, окончательно распрощавшись со всеми атрибутами «больного ребенка».
Зато тетка за эту неделю довела мать до настоящей истерики, так что мы все же съехали с её квартиры, бросив буквально всё. Провели ночь в приюте с собаками, поспав маленько на лежанке из сена и фуфайки — ностальгия! И временно вселились в служебную милицейскую хату.
В квартиру, в которой совсем недавно, не позже недели, кого-то убили. Пристрелили. Пахнет порохом, кровью, в одной из комнат остался след дивана и ковра, которых нет, и даже присутствует дырочка от пули в прочной бетонной стене.
— Стреляли с калаша. Почти в упор. Большая часть пуль застряла в теле на диване, а одна — отец поковырял дырку.
— А ничего что ты её ковыряешь? — указал я взглядом на выбоину под обоями.
— Все улики уже сняли. И даже отмыли, как ведёшь.
— Кровью всё равно воняет. — не согласился я с таким постулатом.
— Да, что верно то верно. Стоп! А ты откуда знаешь, как кровь пахнет?
Смешной вопрос для того, кто всего-то пару недель забрал свою дочь из больницы с хирургического отделения. Но я не буду банальным! И скорчив обиженную гримасу уперев руки в бока, отвечу по оригинальней:
— Пап! Ну я-ж ребенок! Синяки, царапины, ссадины... тебе же мама рассказывала, как я в начальной школе дралась по поводу и без?
— Да уж, рассказывала. И про то, как ты мальчиком себя считала до третьего класса, тоже.
Упс.
— Ихихи — почесал я свою правую лопатку — было дело.
— Почему перестало?
— Ну так — многозначительно указал я на собственное тело смотря на мужчину снизу вверх.
— Сиськи у тебя до сих пор не наросли — не оценил папаша.
— Народ! Идемте кушать! — заглянула в комнату ма, при фартуке и с поварёшкой.
И мы пошли ужинать, и думать, как нам жить дальше. Вернее, они, стали думать, а я тупо есть. Ибо лезть в их взрослые разговоры со своим велико мнением — себе дороже. Не оценят. Я для них вдруг стал... просто ребенком.
Хорошая норка — подумал я, выудив из-под ванны автоматный патрон.
Новенький, в масле, еще и не думающий отсыревать лежа в воде под текущим сифоном. Хотя, он там пробыл от силы недели две — чего бы ему отсыревать? И масло ружейное с него еще не смылась — по его запаху я его и нашел — от бати вечно пахнет чем-то схожем, даже больше чем собаками.
Вернее — псиной от папки вообще не пахнет никогда! Другие запахи в разы покруче будут. И этот запах выглядел как роза средь помойки, как скунс средь клумбы... инородно! Как и сама мышиная норка в стыках бетонных плит, без единой трещинки, где и покоился этот патронщик.
И что мне теперь с ним делать? — почесал я свою репку, в спохватившись через миг — руки-то, того! В масле! И еще и в...
— Фи!
Чем-то, что обитает в канализациях. В каких-то отложениях, плесени, или...
— ФЕ!
В общем — в чем-то! В чем сейчас мои волосы тоже. К ним в принципе подобное не пристает, здоровый блеск они берут родом от гуся, но все же — и я поднес патрон ко рту.
Вытащил зубами из гильзы пулю, отложив её в сторонку, и открыв кран горячей воды — холодная тут как видно с постройки не водилась, старательно смочил весь порох.