И вслед за данным имфоповодом, всплыли и все прочие слухи обо мне, умудряющиеся не покидать если не класс, то параллель уж точно. От того школа уже не гудит! Она полыхает! И мне невозможно даже приблизится к её зданию, чтобы не услышать о себе что-нибудь новое. И не увидеть, как в меня тычут пальцем.
— Шваль!
— Стерва!
— Плоская кикимора!
— Прыщавая кривоножка!
— Давалка!
И это все, я «собрал» только за пять минут пути от ограды до входа.
— Кому еще разбить сердце хочешь?
— Малолетняя извращенка!
— Прыщавая!
— А почему извращенка?
— А почему прыщавая?
— А ты не знаешь? Рассказать?
— Давай!
— Так она в школу в первый раз пришла вся в прыщах! И с рожей во! Распухшей, красной, с затекшими глазами, будто неделю бухала не просыхала...
— Так может она синявка тогда?
— Та не! Не пахло от неё! Просто уродина! А извращенка кстати почему?
— Так посмотри! На ней же нет лифака!
— И трусов тоже нет?!
— Не знаю, не проверял!
— Не, на месте.
— «Бдыщ»
— А дерется все так же как мужик!
— Так может это он и есть? Просто в платье?
— Так кто-ж его знает! Пока в трусы не заглянешь, не узнаешь! Хотя да, реально на мужика в платье похож.
И с этого мига пожар обратился в какое-то стихийное бедствие. Что стоит мне только покинуть подъезд, как начинается:
— Смотри, смотри, бесполое нечто движется!
А уж если подойти поближе к школе... предложения пососать за сто рублей средь всего ора выглядят самыми безобидными! Хоть бери и реж их всех! Выбивай мозги через задний проход! Открывай филиал ада на территории школы!
А что, я же могу? И мне ничего не будет, если сделать все тихо! Никто не докажет, что маленькая пигалица... выживших не будет! Некому будет донести! А уж тип ран и повреждений...
Охрана? Какая там охрана! Три калеки с резиновыми дубинками, что не выползают из своих конурок, и только и могут, что пятиклашек гонять! Даже на девятиклассников не лезут, а что уж там я! Взрослые, учителя, повара... да это вообще смешно!
Дети? Ну да, их там много! Больше шести сотен! Могут задавать мясом. Но... это будет эпичный кровавый балет! Вот только не в этой жизни. Не со мной. Ведь с великой силой, приходит и великая ответственность. Понятие ценности жизни, и груз на плечах, за каждую оборванную нить.
Я не могут так взять и всех их убить! За какие-то там слова! Да это же смешно! Впрочем, сказать, что они меня совсем не задевают, тоже не могу. И злюсь от того, что все эти умники, тычущие в меня пальцами, будто чуют угрозу, и держат дистанцию.
Не подходят на расстояние рывка и удара, создают мне коридоры свободного пространства от входа до класса, как для чумного, и уж тем более не — не назначают стрелок! Обидно.
Долбаная пятая парта! — пронзил я световым клинком эту самую парту и... ничего! Так что это реально лишь вымысел, а не проклятье — на него бы мой меч среагировал явно иначе, а не простой обугленной дыркой в... прессованных опилках.
— Дети, приготовите двойные листочки. Сегодня будем писать итоговую контрольную работу года.
— Так год еще не закончился!
— А особо умные могут прийти в школу и первого января!
— Гадский клей! Вечно проливается! — обнаружил я у себя в сумке с тетрадями подтекший пузырек с клеем, к счастью, в пакетике, как и завещала учитель труда.
— О! У гендерфлюида голос прорезался! — проорал кто-то из девчонок на весь класс, поскольку учительница, написав на доске слово «контрольная» куда-то свалила.
— Что-то стареют у вас шутки — уже совсем не задевают. — выдал я в ответ на это, продолжая «распаковываться» и готовится к уроку.
Класс притих, до ребят... дошло? Или их, мой ответ, просто озадачил? А с другой стороны — пусть бы и дальше обзывались и тыкали пальцем! Лучше в меня, чем в какого-то еще! Меня, как ни крути, задело лишь чуть-чуть, поверхностно, на миг. Миг слабости, миг открытия души... что уже давно взрослая, пусть иногда тоже может принимать что-то близко к сердцу.
Позор! Позор позволять себе обижаться на простые слова! Какой я после этого бессмертный? А уж тем более позор думать о месте маленьким детям! О резне, о смерти за разговоры... Позор, позор, позор моим сединам!
— Эй, слышь, бесполое оно...
— «Бдыш» — резкий удар, и парнишка с разбитым носом отшатываясь, отходит в сторону.
— Как всегда резкая — шипит в мою сторону другой одноклассник, в наступившей тишине, средь только вернувшегося на своё место классного балагана, что обсуждал мою неуместную шутку и борзату.