Часть третья. Кто ты, отшельник Жужа?
Глава восьмая
До Жужи оказалось ещё целых четыре дня ходу. Всё это время мы только топали и топали. После сражения с Заглотом, ночью на нас обрушился жуткий ливень, так что с тех пор мы тащили с собой ещё и полотно, собственноручно сплетённое из лиан с густым, не пропускающим воду, ворсом, и на ночь натягивали его на колья, сооружая палатку. Ну, ещё охотились, чтобы добыть мясца, лазили за фруктами, собирали грибы и корнеплоды – всё это несколько задерживало наше продвижение, но с другой стороны – было приятно. Я никогда ещё не чувствовал себя таким крутым и свободным! Это не шло ни в какое сравнение даже с туристическим многодневным походом: ведь там тоже кто-то – старше, умнее, опытнее – всегда тобою командует, а ты обязан слушаться и действовать по его правилам. И ни в коем случае не сходить с известной дороги или тропы, давным-давно разведанной и проложенной кем-то другим… а здесь! Здесь всё делал я сам! Не без помощи друзей, конечно, но они, хоть и были значительно меня старше, ничего не приказывали. Не обязанные оставаться вместе, мы знали, что защитим друг друга и всегда бросимся на выручку, что бы ни случилось и шли, держась стрелки указателя, просто потому что мы так хотели! Мы были равны и абсолютно свободны! Сами прокладывали тропы, добывали пищу, боролись с опасностями и понятия не имели, что ждёт впереди. Как те сильные и смелые первопроходцы, о которых я раньше только в книжках читал! А сейчас вдруг сам стал таким же героем – пьянящее чувство после стольких лет жизни по расписанию и чьим-то указаниям. Так что я шёл, наслаждаясь сполна каждым мигом. Путь наш лежал сначала через лес, потом по берегам целой череды небольших озёр,- ох, как хорошо было искупаться, смыть пот и грязь! Да и непуганой рыбы на заросших водорослями отмелях было так много, что мы поймали несколько штук, просто загнав палками в сплетённую из лиан сетку. По вкусу, правда, эти толстые, головастые рыбины оказались весьма противными: мясо было костистым, кислым и сильно воняло сырыми кишками, вне зависимости от степени прожарки. Так что ужин у нас в тот день не удался, зато у Аххши вышел настоящий пир – она не разбирала вкус так тонко, как люди, и заглатывала мясо огромными кусками, с костями вместе, не чувствуя никакой кислятины, а запах кишок ей, наоборот, очень даже понравился. Контакт с ней, во время нашего похода, я устанавливал редко: хотелось, чтобы и гончая тоже разделила приятное чувство полной независимости… К концу третьего дня мы увидели огромную, устремлённую вверх, башню. Издали она выглядела иглой, протыкавшей небо. Я послал Аххшу вперёд, и она осторожно обошла сооружение по кругу, но не унюхала, не услышала и не узрела ничего подозрительного, так что мы без страха подошли к странному сооружению. Это оказалась высокая и узкая кляксища, явно давным-давно брошенная. Приглядевшись, я заметил среди травы массу маленьких серых кусочков, разгрёб ворс лиан и обнаружил под ними залежи “цементной” крошки – густые возле стен башни, дальше они становились тоньше и на расстоянии пяти метров пропадали совсем. За кляксищей явно никто не следил, и она медленно, но верно осыпалась под действием ветров, дождей и растений, цеплявшихся за её основание. Сколько бы ни отвалилось кусков, под ними оказывался всё тот же серый материал, словно башня представляла собой сплошной монолит. Я прикоснулся к стенке и сразу почувствовал покалывание, такое же, как было, когда мои пальцы сжимали Жужину кляксу-указатель, только намного слабее, в ушах прошуршал непонятный шёпоток, перед глазами поплыли какие-то неясные пятна. Тогда я раскрыл ладонь и положил её к самому большому сколу, какой смог найти. Руку немедленно то ли захолодило, то ли обожгло – не поймёшь, послышался вой урагана, я словно поднялся в немыслимую высь, пронзил небо, в лицо ударили дикие порывы ветра, стегануло острым дождём, перед носом бешено пронеслись тучи. Потом я вдруг понял, что вихри уже бьются у меня в теле, высекая искры из глаз, временами распирая изнутри так, словно я вот-вот взорвусь, но этого не происходит, потому что воздух, оказывается, медленно вытекает обратно сквозь поры, потихоньку гася давление. – Эй-эй, Лёш, ты чего?! – Вася силой отодрал меня от кляксищи и развернул к ней спиной. – Не знаю… – я медленно приходил в себя, почти физически ощущая, как в голове будто какой-то паззл складывается, где за основу взяты все эти видения про вихри, тучи, воздух, а недостающие фрагменты выбираются из калейдоскопа, в котором мелькают прочитанные когда-то книги, увиденные картинки или телепередачи, услышанные слова и даже какие-то формулы… А потом вдруг – раз! – всё это исчезло, и осталась одна мысль, настолько кристально ясная, что её просто нельзя было не произнести вслух: – Это атмосферная установка Инов! – Какая установка? – не понял Вася. – Атмосферная, – повторил я и, дождавшись, когда подойдёт Антон, продолжил: – Установка для переделки воздуха на планете. Очень-очень старая, совсем древняя – ей тысяча лет, а может, и больше! Давным-давно сделала своё дело, но так и не была разобрана… почему-то. – Хочешь сказать, атмосферу на этой планете Ины сформировали искусственно? А как же животный мир, растения? – Они появились позже, – уверенно ответил я, мельком, самым краем сознания, отмечая, что это тоже догадка, точнее, умозаключение из уже имеющихся фактов и едва уловимых видений, которые отложились в мозгу много раньше, когда я лазил на деревья, рвал грибы, растения – со всеми ними у меня, оказывается, тоже были контакты! Настолько нечёткие и мимолётные, что я их просто не замечал, но они всё равно откладывались где-то в бессознательной памяти, а сейчас сопряжитель вскрыл ту “коробочку” и нашёл в ней ответ. – Эта планета изначально была другой – Ины её полностью перекроили! Создали такие же, как на их родной планете, условия, заселили шуржешишскими растениями и животными, в общем, сделали пригодной для иновской жизни. – Ну, и где же они все? – изогнул бровь Величко. – Скоро неделя, как мы сбежали с этой чёртовой базы Дважиса, а вокруг только лес и ни одного поселения! Где колонисты? Почему здесь почти никто не живёт? – А я вот что вспомнил! – воскликнул Берендеев. – Дважис как-то сказал мне, что это – бывшая исследовательская станция! Ну, вот все эти здания-купола, в которых теперь секретная база! Они построены были давным-давно, для исследования планеты, Дважис ими просто воспользовался. Я как-то не обратил на его слова внимания: в моей жизни тогда столько происходило перемен, что эти общие сведения не волновали вообще… а сейчас ты сказал про колонистов, и я вдруг вспомнил об этом! – О-о, попёрло ребят на озарения! – пробурчал Величко. – Пегов-то вообще уже чуть ли не оракул у нас стал вместе со своим “новым внутренним голосом”, – кавычки он изобразил пальцами. – Я не оракул, просто стал чувствовать иновские кляксы. Думаю, это и правда, работа сопряжителя. Так же, как и контакты с Инами и животными. – А с людьми? – вдруг резко спросил Антон. – С нами? – Ты уже спрашивал меня как-то, во время очередного маршброска, – помнишь? – и я сказал тебе: нет, я вашу с Васей память не считываю! – А если ты врёшь? – А тебе есть что от нас скрывать? – неожиданно вклинился Берендеев, ласково поглаживая Аххшу – она уже устала бродить вокруг кляксищи, подошла и стала рядом с Васей, глазами вопрошая: “Ну когда же мы будем кушать?” – Да при чём тут это?! – Ничего я у тебя, Тоша, не считываю, успокойся! Сопряжитель – чисто иновская примочка, с людьми она не работает! – Со зверями, значит, работает, а с людьми – нет? Где логика?! – Так звери-то тоже иновские, вот тебе и вся логика! Ины их сюда завезли, это их природа, а сами Ины имеют много общего со своими животными, так же как и мы – с нашими! Ну, ты же врач, блин, и отлично знаешь, что на уровне ДНК сходство человека и шимпанзе больше девяноста восьми процентов – я много где об этом читал! – И чего? – кисло промямлил Величко, как видно, чисто для порядка. Но я всё равно ответил: – А того, что сопряжитель создан для соединения с иновскими мозгами, вот он и стал, в необычных для себя условиях, искать контакта со своими, а не с чужеродными организмами – не под людей он заточен! И вообще… он делает только то, что в данный момент полезно для выживания, поэтому и открыл мне только одно из воспоминаний Сусоща, а не всё подряд, чем там… забита его башка! – Я думаю, вывали он всё подряд – тебе бы башню сорвало! – хохотнул Берендеев. – Вот точно! – согласился я. – Он же должен беречь свой дом, как сказал этот ихний спец Ящущ. Мне вдруг подумалось, что, может, теоретически, сопряжитель и мог бы поработать над контактами с людьми, вопрос – на хрена? Про Васю и так всё понятно, а лезть в голову к Антону – только лишние тёрки между нами устраивать! Но говорить об этом вслух я не стал – зачем гнать волну, если я всё равно не собираюсь пытаться их память сканировать… Пока, во всяком случае. – Ладно, – махнул рукой Антон. – В принципе, ты и так уже всё про меня знаешь – я сам разболтал… – И правильно! – поддержал его Вася. – Чего тебе таиться и про эту подлую Майю скрывать? Мы же друзья! – Величко метнул на него такой взгляд, что Берендеев поспешил соскочить с неудобной темы и, хлопнув рукой по стене башни-кляксищи, спросил: – Если эту… Хуррхшу давным-давно под Инов переделали, то почему тут живёт только Жужа и группа Дважиса? – Ну, возможно, где-то тут и ещё кто-то живёт, хотя… – я пожал плечами. – Не знаю, в общем! – Планета оказалась почему-то совсем не востребованной, – заключил Антон, обводя взглядом простиравшийся всюду лес. – Может, народу у них мало? – предположил Вася, скармливая Аххше жилистый кусочек жареного мяса, оставленный им ещё с прошлого ужина специально для гончей. – И все Ины прекрасно помещаются на одном Шуржешише? – Да не обязательно на одном Шуржешише, – возразил я. – Возможно, у них полно таких вот освоенных и модифицированных под Инов планет, и только эта, конкретная, оказалась не нужной… По каким-то причинам. – Спросим об этом у Жужи! – подытожил Берендеев. – Если он вообще станет с нами разговаривать, – хмуро обронил Величко. – Да ладно тебе, Тош, скоро всё само собой выяснится! – отмахнулся я. – Давайте лучше лагерь ставить, а то уже жрать охота и темнеть скоро начнёт.
*
– Жужи-шиш-вас – все помнят? – спросил я у друзей, когда стрелка указателя стала быстро, с каждым шагом, укорачиваться. – А то как ляпнем ему – здравствуй, Жужа, вот он офигеет! – А вдруг он по-русски не говорит? – обеспокоился Антон. – Как мы тогда объясняться будем?! – Ни разу не встречал Ина, который бы по-человечьи не говорил, – с железным спокойствием ответил Вася. – Да и Дважис-то что, дурак? Понимал же наверное, к кому меня отправляет. – Он мог просто забыть об этом, – не отступал Величко. – Да как-то поздновато уже волноваться, ребят, – усмехнулся я, – вам так не кажется? – А я и не волнуюсь! – буркнул Вася и вдруг стал как вкопанный, таращась на кляксу-указатель: – Ой! – Чего? – мы одновременно шагнули к нему и увидели, что клякса сделалась круглой. – Носик пропал! – сообщил Берендеев. – Пришли? – выдохнул Величко. – Как-то непохоже! – нахмурился я, оглядываясь: мы стояли на поляне, сзади был лес, впереди, за деревьями, маячил вроде как луг, на который уже выбежала Аххша. Ни дома, ни ещё каких-то признаков проживания разумного существа… Белый кружок в руках Васи вдруг вспыхнул белым ослепляющим огоньком, земля вырвалась из-под ног, и мы, не успев ничего понять, с воплями ухнули куда-то во тьму. Внутренности подбросило к горлу, а в следующий миг мы уже снова стояли на земле, и меня охватила паника, что наш побег, и весь трудный, полный опасностей и сражений путь – лишь иллюзия, и на самом деле мы в той же самой комнате, куда Ишсас вытащил меня из интерната! Красноватый грунт земляных стенок, торчавшие камни и корни – нас вернули обратно!! Посмотри наверх! Я поднял голову: над нами перекрещивались металлические прутья, сквозь которые виднелось блёклое, сиреневое небо Хуррхши. Нет, эта вырытая в земле глубокая и широкая яма, закрытая сверху решёткой, явно не была той комнатой, где сидел облепленный кляксами Дважис. Слева громко и нецензурно ругался Антон, справа застыл Вася, глядя на свою пустую ладонь, словно ждал, что там снова появится белая клякса-указатель. – Ч-ч-ч?.. – невнятно прочирикал он, переводя на меня взгляд. В ответ я молча помотал головой, пожимая плечами. Берендеев посмотрел на Величко. – Здравствуй, Жужа, Новый год! – сказал тот. Вася захлопал глазами, словно ребёнок, перед которым внезапно материализовался незнакомый дядька. – Он имел в виду: жопа! – пояснил я, подошёл к стенке и попытался отколупнуть кусок красноватого грунта, но пальцы скользнули мимо: земля была покрыта чем-то невидимым, гладким и твёрдым. – Выковырять ступеньки не получится. – Интересно, где наши вещи? – осведомился Антон. – И где Аххша? – обрёл, наконец, дар речи Вася. Не знаю. Контакт наладить не удаётся. – Наверное, осталась там, на лугу, за деревьями. – Сможет ли она найти это место, найти нас? – Никто вас тут никогда не найдёт! – раздался голос с пришёптываниями даже в тех словах, что не имели шипящих согласных. – Жужа?.. ой! – Вася зажал рот рукой, вытаращив глаза, и тут же постарался исправиться: – Жужишишвас! – медленно и старательно выговорил он, задрав голову вверх, хотя мне показалось, голос шёл из стены. – Здравствуйте! Меня зовут Василий Берендеев, а это мои друзья – Алексей Пегов и Антон Величко. Я от Дважиса… мы все от Дважиса! Он… – Вася на секунду умолк, потом позвал: – Жужишишвас, вы меня слышите? В стене напротив мгновенно “протаяло” заполненное серой мутью овальное окно. Портал-переход? Я шагнул к нему и попытался сунуть туда руку, но ладонь ударилась обо что-то твёрдое. – Проход закрыт, – произнёс Ин. – Стойте спокойно, что вы, как дураки? – Мы не дураки! – возразил Берендеев. – Мы пришли к вам по указателю, который дал Дважис. – Сейчас я сделаю… как это сказать, чтоб вы поняли?.. ну, пусть будет – экран, да! – серая муть расступилась, и мы увидели сидевшего на улице, под высоким деревом, за деревянным столом, рептилоида с оливковым оттенком чешуи и медовыми глазами. Не знаю, может ли человек быть спецом по сходству чужих между собой, но, по моему мнению, этот Жужа – если это, конечно, и правда он! – был просто копией Дважиса. – А если вы этот указатель у него просто украли? – Ин вывернул длинную шею и задрал подбородок чуть ли не выше глаз – любимый жест фальшивого “поверенного в делах отбора молодых людей для отправки их в Челоград”. Фигура, рост, цвет чешуи и глаз – всё совпадало! Блин, ну, не может же этот Ин быть самим Дважисом?! Да нет, конечно, он просто близкий родственник… очень близкий! – Тогда откуда же мы знаем ваше имя? – прищурился Антон. – И откуда же? – шелестящим эхом откликнулся Ин. – От Дважиса! Он мне назвал его, когда дал указатель, – проговорил Вася. – Он обещал, что вы, Жужишишвас, поможете нам! – Да неужели? – Жужа сузил глаза и выпрямился. – Кому это вам, и с какой, интересно, стати? Вася терпеливо повторил наши имена и фамилии Ину, потом подробно рассказал ему о предательстве Ишсаса, спрятанном геноключе, повышении своей мыслительной способности, и как за безупречную многолетнюю службу и верность Дважис пообещал отправить Васю к Ину, который поможет ему вырваться из этого ада. – Хочешь сказать, ты клон того самого Василия Берендеева? Раз говорит “того самого”, значит, знает, кто это и как выглядит! – А вы разве сами не видите? – невинным голосом удивился я. – Вас, человеков, различить не так-то просто – одинаковые, как черви в… ладно, неважно. Пусть ты – клон Берендеева, ладно, а остальные? Пегов и Величко? Вы тут откуда взялись? – Тут, в смысле на Хуррхше? – спросил я. А его удивило, что ты знаешь, как называется эта планета! – Лёшка, подожди! – решительно остановил меня Антон. – Не стоит ему ничего рассказывать, пока он не сделает что-нибудь взамен! А то, чувствуется, что вместо обещанной помощи, мы так и будем сидеть в этой чёртовой яме, пока с голоду не помрём. Или от жажды. Зачем вы, уважаемый Жужишишвас нас сюда посадили? Где наши вещи? Я вот, например, пить хочу! – А я в туалет, – грустно признался Берендеев. – Я должен убедиться, что вы не опасны! – Жужа вытянул длинную шею, покачивая головой, будто змея, услыхавшая дудочку заклинателя. – Мы?! – у Васи челюсть отвисла от изумления. – Как мы, люди, можем быть опасны? Вам, Инам, только руку поднять, и любой человек уже без сознания валяется! А у нас даже ножика нет! Жужа наклонился, на секунду исчезнув с “экрана”, а когда выпрямился, в руках его был наш любимый, не тупящийся и вообще не убиваемый нож, с которым мы прошли весь долгий путь через лес, прикончили меднокожего Сусоща и даже Заглота… – Этого? – Жужа ловко прокрутил его в клешне и воткнул прямо в деревянный стол, за которым сидел. – Значит, наши вещи у вас, – в голосе Антона слышалось такое облегчение, будто он нашёл ключи от квартиры, где деньги лежат, хотя в собранных Дважисом рюкзаке и сумках вообще-то ничего принадлежащего лично ему, не было. – Это нож Дважиса, – сказал Ин, постучав по ручке, слишком короткой с человеческой точки зрения, зато весьма удобной для иновской четырёхпалой клешни с пальцами – два против двух. – Ему подарил его я! – Взгляд Жужи изменился, он словно глядел сквозь нас, куда-то в немыслимую даль, казалось, даже медовый блеск пригас, подёрнувшись невидимой пеленой, безгубый рот чуть выдался вперёд, будто он хотел вытянуть его максимально длинной трубочкой, – может, это означало задумчивую улыбку? – Давным-давно это было, больше тысячи лет назад… Я и не знал, что он до сих пор держит его под рукой! На ручке есть моя метка, она сделана чисто механическим способом, не активная – активные тогда ещё не практиковали. Она почти стёрлась от времени, но различить всё же можно. – Туман из его взгляда вдруг пропал, треугольная голова качнулась вперёд, чёрные дыры зрачков уставились прямо на нас: – Нож вы тоже украли? – Что значит – тоже? – возмутился Вася. – Мы ничего не крали, Жужишишвас! Дважис сам мне дал этот нож и указатель! И рюкзак, и сумки! И ребят тоже он выпустил, повелел мне их с базы вывести и к тебе идти! – Ну и где же он? – прошипел Жужа. – Открыл вам портал, а сам туда не пошёл?! – Какой портал? – вытаращился на него Берендеев, а Величко аж крякнул от удивления. – Да лесной, рог вам в задницу, какой же ещё?! Тайный портал в лесу, откуда указатель привёл вас к месту, где сработала система защиты! – Мы не проходили через портал, мы пришли сюда пешедралом! – выпалил я и поспешил уточнить: – Пешком то есть. Внешние углы глаз Ина немного опустились, а внутренние, наоборот, поднялись – что это означало – удивление? – В смысле – ногами, – продолжил я пояснять. – На своих двоих… – Неделя пути, – сказал Антон, бросив на меня беспокойный взгляд. Я вытянул перед собой руку и прошёлся по ладони двумя пальцами. – Хватит, я понял! – вытаращив глаза, прорычал Жужа. – Вы что, сумасшедшие?! – Нет, – покачал головой Величко. – Порталы просто открывать не умеем. – Но Дважис-то умеет! Так зачем же вы… ах, черви! с ним что-то случилось?! – Да, – кивнул я, вопреки ударам Антоновского локтя. – Мы не сказали вам сразу, уважаемый Жужишишвас… – И не скажем! – заглушая мой голос, возопил Антон. – Пока вы нас отсюда не выпустите! – Что с моим… – взревел Ин, но тут же осёкся. – Сыном? – не удержался я. Скользнула мысль: “А может, наоборот, Дважис – его отец? Хрен их, бессмертных, разберёшь!”, но было уже поздно. Эх, ладно, пятьдесят на пятьдесят!.. – Дважис – ваш сын! Теперь уже все смотрели на меня, открыв рот. Морда рептилоида закаменела, глаза снова повернулись от удивления – я попал! – Простите меня, уважаемый Жужишишвас, я только сейчас догадался о… вашем близком родстве, поэтому сразу и не сказал вам правду. – Ин смотрел на меня не отрываясь и не двигаясь. Я вздохнул, склонил голову и как можно мягче, скорбным голосом, произнёс: – Дважис, скорее всего, погиб. Повисла мёртвая тишина, глаза Жужи прищурились и ввалились внутрь, или, может, это лоб на них так надвинулся, пригасив блеск и медовый цвет радужек. – Что значит – скорее всего? – медленно и со скрежетом, будто камни во рту перекатывал, спросил Ин. – Он сказал мне, что пошёл выпускать их, – Вася показал на нас с Антоном. – И решётка у них открылась… Вспомни Сусоща: “...Аномальный, вместе со слугой и медиком, слился, Дважис сбросился, а геноключ так и не отдал…” СБРОСИЛСЯ. Вот как Сусощ о нём думал! – Дважис сбросился! – перебил я. – Что-о-о? Жужа подался вперёд, заполнив собой весь экран, а потом вдруг налетела серая муть – на секунду, не больше! – а когда расчистилась, из окна, прямо к нам в яму высунулась голова рептилоида, а затем и оливковая рука, которая сгребла меня за воротник рубашки, пережимая шею и почти приподняв над полом. – Да кто ты такой, рог тебе в задницу?! – Ин шипел, будто брошенная в кипящее масло картошка. Я хотел схватить его за клешню, но не успел: импульс отбросил мои руки, не дав к нему прикоснуться. Не отвечай! Про синие грибы он не знает и рассчитал силу удара так, чтобы тебя только обездвижить, а не усыпить. Если хочешь его обмануть, губами не шевели! Я уставился на него остекленевшим взглядом и провис варёной макарониной: руки по швам, ноги, типа, не держат. Подбородок лёг ему на клешню, и череп тут же распёрло изнутри: сопряжитель пытался установить с Ином контакт, но шкура на клешне была толстой, а нервные окончания тонкими, да ещё эта его излучающая “железа” наводила помехи! Периферийным зрением я уловил, как дёрнулись мои друзья. Ин выпростал вторую руку и, наставив её на Антона, заставил ребят замереть. Я продолжал стоически висеть на собственном подбородке, очень надеясь, что шея выдержит и голова моя не оторвётся, пока сопряжитель доберётся хоть до какой-нибудь инфы… Есть контакт! В голове пыхнула брызгами образов первая хлопушка, пока маленькая, но лиха беда – начало! – Кто он?! – вдруг завопил Жужа и тряхнул меня, разрывая с таким трудом установленную тонкую связь. – Отвечайте, не то усыплю! Он бросил меня на пол и нацелил обе клешни на друзей. – Аномальный! – выплюнул Антон. – Он – аномальный, его Дважис похитил! – А почему мне не по себе от него? Даже обездвиженного! Он что-то пытался делать, пока я его держал! – Ин дёрнул рукой, и Вася вдруг повалился на пол – ублюдочный рептилоид пальнул в него импульсом! А потом перевёл взгляд и клешню на Антона: – Что он де… – Сейчас узнаешь! – вскричал я и вскочил, бросаясь к нему, – хотел вцепиться в руку, прокусить чешуйчатую кожу до крови, замкнуть мощный контакт и обрушить инфоволну. Но не успел: Жужа выпустил в меня весь оставшийся у него заряд и отпрянул назад, в окно, мгновенно исчезнув в серой мути. Я брякнулся на землю аморфным кулём, пытаясь отогнать наплывавшую чёрную муть, но это был уже второй и очень сильный удар, а запас прочности, что давали синие грибы, – увы! – не бесконечен. Ну и фиг с ним! – уж лучше я, чем беззащитные ребята! Я хотя бы не умру… надеюсь… Вася, ты жив?..