*
На расконсервацию перехода, подготовку к походу и передачу хозяйства у Ина ушёл остаток этого дня и весь следующий. За это время мы с Антоном выстирали и высушили на солнце смену одежды, заготовили с собой еды и воды. Я наелся синих грибов и потом набрал столько, что после удаления из них лишней влаги в Жужиной печке, они едва поместились в пакет. Пока был в лесу, Аххша несколько раз прибегала ко мне и крутилась под ногами: чувствовала, что скоро наш, ставший уже таким привычным и приятным, контакт оборвётся, и, по всей видимости, собиралась по мне скучать. Говорить Васе об этом я не стал, но с гончей немного поиграл, повалялся среди пуховых лиан в шуточной борьбе, а потом сказал ей на ухо: “Мы с тобой одной крови – ты и я!”. Гончая тут же ткнулась мне мордой в шею, издав тихий звук согласия: она прекрасно всё поняла, хоть и не читала никогда Киплинга. Когда я вернулся к бункеру, Величко уже отыскал и заточил нож Дважиса, а мне посоветовал позаимствовать у рептилоида ещё один, что я и сделал, так что теперь у каждого из нас было своё холодное оружие. А чуть позже нас ждал сюрприз: Жужа показал помещение, о существовании которого мы и не догадывались, несмотря на то, что весь бункер исходили уже вдоль и поперёк. Ин провёл нас в дальний конец подземелья, где нажал на маленькую кляксочку, тщательно замаскированную под каменную неровность пещеры: рептилоиды любили отделывать помещения, чтобы они выглядели как норы или другие природные полости. – Я тут не только огородом и разведением живности занимался, – сообщил Жужа, когда часть “каменной” стены отъехала в сторону, открывая хорошо освещённую комнату с гладкими стенами, большим столом посередине, стеллажами и шкафами, на которых располагалось типичное для Инов кляксоподобное оборудование. – А ещё и наукой. Я её никогда не бросал!.. спасибо сыну, он мне постоянно задачи и материалы для исследований подкидывал… Большая часть ценного, конечно, тут, – рептилоид постучал себя всеми четырьмя пальцами по макушке, – но, помимо идей и знаний, нам надо взять кое-что и для немедленного практического использования. – Он достал с полки круглую коробку, открыл и – я уже автоматически считывал его непохожую на человеческую мимику – счастливо улыбнулся: – О! да тут целых пять штук, а я уж и забыл, сколько именно их, в итоге, Дважис мне притащил. Прекрасно! – Жужа извлёк из коробочки переливавшуюся разными цветами полусферу, размером примерно с половинку апельсина. Я заметил, как на её плоской части что-то шевелится и мне сразу стало не по себе. – Что это? – нахмурился Антон. – Сейчас продемонстрирую! Для включения и выключения её надо слегка сдавить. Жужа показал как именно, потом приложил активированную полусферу к верхней части своей спины, и я сразу же понял, где сталкивался с этим устройством. – Линза невидимости! – воскликнул я. – Ух ты! – восхитился Вася. – Невидимость, точно! – Да! – кивнул я. – Такие же штуки были на боевых летунах с базы и на Заглоте. Жушишишвас, а вы не могли бы подвигаться? Пожалуйста! – А-а, я знаю, чего ты добиваешься! – недовольно прошипел из пустоты Ин. – И что? – рассмеялся я. – Недостатки знать тоже необходимо, это ведь спасёт нас от опасных ошибок, разве нет? – Да, – пробурчал Ин. – Согласен. Он стал быстро прохаживаться туда-сюда вдоль одной из стен. – Смотрите внимательно! – велел я друзьям. – Видите? – Ага! – откликнулся Вася. – Бегущие выпуклости! – Да-да, гигантская лупа как будто, – подтвердил Антон. – Ходит вперёд-назад, прямо перед стеллажами. – Ладно! – Ин остановился и отлепил со спины полусферу, вновь сделавшись видимым. – Полагаю, смысл твоего урока, Пегов, всем ясен: почуяв опасность обнаружения, надо немедленно замереть. – Верно! – одобрил я. – А вообще штука, конечно, классная, будет нам очень полезна. Вы это здорово придумали! – Ну, изобретение-то не моё, я только пользовался, когда мы ещё скрытно вас, человеков, исследовали, – небрежным тоном признался рептилоид, чтобы тут же, лучась самодовольством, пояснить: – Дважис был разработчиком, он мне сюда их и притащил – всё боялся: вдруг номер с гибелью при пожаре не пройдёт, и мне придётся снова исчезать и прятаться. Так вот он обо мне заботился! – Да кто бы, блин, сомневался! – улыбнулся я, подумав, что Дважис и его группа, похоже, всё, что только можно, сюда с Шуржешиша упёрли, даже животных и слуг прихватить умудрились. – Отличный парень твой сын, Жужишишвас! – Благодарю, – с достоинством прошелестел Ин, выдавая каждому по полусфере. – Давайте скорее проверим, как они все работают. Я провёл по гладкой стороне линзы и сразу почувствовал, как пальцы мягко, но настойчиво щупает множество микроусиков. Так вот, значит, как она закрепляется! Немного помедлив, я посадил устройство себе на загривок, и усики защекотали тело, проникнув прямо сквозь ткань рубашки – ощущение было не из приятных, но быстро прошло, стоило только линзе прилипнуть к коже. – С моей что-то не то! – сквозь пробегавшие волны невидимости, которые тут же сменялись нормальным светоотражением, пожаловался Вася. – Да, глючная! – подтвердил я. – Зато для дискотеки хорошо подойдёт! – хохотнул Антон, пришпандоривая свою полусферу. – Вуаля! – раздался его голос из пустоты. – Работает, вроде! Сейчас пройдусь… Чёрт! Лабораторный стол дрогнул, и Величко вдруг снова стал видимым. – Наткнулся сдуру! – констатировал он и, треснув рукой себе по загривку, опять исчез. – Вот зараза! – он проявился снова, держась за стеллаж. – Стоит только до чего-то дотронуться, как она отключается, но если стукнуть, работает, – он ударил по устройству и снова пропал. – Нет, это не годится! – подскочивший к нему Жужа сорвал у Антона одно устройство и прилепил на его место другое. – А тебе линза вообще ни к чему, – обратился он к Васе, на котором продолжали то и дело расцветать пятна видимости. – Ну да, – грустно согласился тот, отцепляя полусферу и протягивая её рептилоиду. – О, а эта отлично работает! – возвестил невидимый Величко, лупя по столу так, что закреплённое на нём химическое оборудование протестующе звякало. – Эй-эй, прекрати мебель ломать! – возмущённо прошипел Ин. – С моей всё в порядке! – объявил я, завершив испытания, в процессе которых ходил, приседал и подпрыгивал, стараясь ничего не задеть невидимой ногой или локтем. А когда у Антона возникли проблемы от контактов с предметами, стал хватать со стеллажей всё, что плохо лежало, и вдруг наткнулся на странную прозрачную баночку. Она была закрыта крышкой с дырочками, и наполовину заполнена рыжей пористой массой, в которой извивались крошечные создания размером со спичечную головку. – Всё, хватит, не то вы мне всю лабораторию разнесёте! – гаркнул Жужа. – Проверка закончена. Отцепляйте линзы, выключайте и держите где-нибудь у себя. А эти пусть тут, у Васи, останутся, – он положил дефектные линзы обратно в коробку и убрал её в ящик стола. Отлепив свободной рукой полусферу, я выключил её и сунул в карман, продолжая рассматривать “микрочервячков” в заточении, как вдруг они все разом выпрыгнули из губчатой массы и распластались на стеклянной стенке, распустив тончайшие – тоньше волоса и заметные только из-за своего металлического блеска – длинные… щупальца? Тельца созданий при этом настолько уменьшились, что стали похожи на точку, поставленную на стекле чёрной гелевой ручкой. В голове у меня слегка зашумело. – Что это такое? – я повернулся к Жуже. – А ну поставь на место, хватаешь всё подряд, рог тебе в задницу! – скороговоркой рявкнул тот, и вдруг замер, глядя на прилипших к стеклу существ: – Погоди-ка! Это… это они сами так сделали? Когда? – Да вот только что! Как в руки взял, так и прыгнули… – Очень интересно… – он взял у меня баночку и отошёл к Васе. – Ой, кто это? – удивлённо воскликнул Берендеев. – Ух ты! С такого расстояния мне было не видно, что происходит, но за стеклом вроде бы что-то блеснуло, и шум в голове пропал. – Что они там делают? – осведомился я. – Кто, клопики? – уточнил Вася и я кивнул. – Собрались в комочки и в рыжую фигню залезли. – Это не клопики, дуралей! – пробормотал Жужа. – Сами вы… – обиделся Берендеев, но заканчивать фразу не стал. Любопытные крошки, такие говорливые, я почти установил с ними контакт! – В баночке – переводчики! – догадался я. – Такие же симбионты-переводчики, как тот, которого вы водичкой поили… – Что-о? – глаза Жужи повернулись почти вертикально. – Ага, было такое дело! – безжалостно и с явным удовольствием подтвердил Антон. – Воды прямо в ухо себе плеснули, когда наркожучками злоупотребили! Ну, казахшами этими вашими… – Кзаххшами, – мрачно поправил Ин, про воду для симбионта он явно не помнил, рот его растянулся в тонкую горизонтальную линию – возможно, так отражался стыд? – Так я прав насчёт клопиков в баночке? – я улыбнулся Васе. – Это и правда симбионты-переводчики? – Да, – Жужа быстро направился в мою сторону и “микрочервячки” снова выпрыгнули из рыжей губки и прилипли к стеклу. Привет-привет, дорогуши! Хотите вырваться из заточения и жить полной жизнью на вольных просторах хозяйских извилин? – Они реагируют на сигнал сопряжителя, хотят наладить с ним постоянный контакт. – И что тогда? – Васины брови взлетели вверх. – Ты будешь понимать язык Инов? Сможешь на нём разговаривать? – Понимать точно будет, а разговаривать если и сможет, то со зверским акцентом, – прошелестел Жужа. – Наверное, гораздо хуже, чем у меня, когда я объясняюсь на русском. Речевые аппараты у нас сильно разные. – А он к человеку прямо через ухо может залезть? – поинтересовался Берендеев. – Да вы все тут совсем очумели, что ли?! – возмущённо вскричал Антон. – Собираетесь запустить одну из этих тварей Лёшке в голову? Вы серьёзно? – Так у меня в голове всё равно уже сидит нечто… неописуемое! – пожал я плечами. – Причём куда как более могучее, чем этот маленький симбионт. Верно! И надо сказать, мне крайне тяжело и непросто переводить иновские мысли в удобоваримую для человека форму – мучаюсь будь здоров, прежде чем удаётся хотя бы небольшой фрагмент воспоминаний обработать, а уж о синхронном переводе нечего и мечтать!.. – Вот оно-то, это могучее, кукуху тебе и сдвинуло! – безапелляционным тоном заключил Величко. Несправедливая и никак не подтверждённая фактами инсинуация! к оглавлению