"Ты ошибаться. Мы не в сон, это Сооомниия" - удивил он меня.
- Но как?! Хранители говорили, что я окажусь в Потоке Сознания.
"За водой твоя Поток Сознания. Не хотеть пускать тебя туда кто-то или что-то. Вот тот-то и призвал Камббхура - стража Апатала, не пустить тебя".
- Камббхура? Апатала? Что это?
"Камббхур - существо, которое был здесь. Он есть страж Апатала - всякое место в Сомнии, где вода встречается с землей. Камббхура не пускать любой, кто хотеть попасть в Поток Сознания в его обители".
Янарха наклонил голову, выжидая пока я переварю его слова, задавая вопрос глазами - понял я или нет.
- Хорошо. Вроде как, понятно. - Успокоил я его. - Но страж побежден, теперь проход свободен. Можно спокойно идти.
Глаза рецера хитро и насмешливо блеснули. Что дало мне понять, что не так все просто.
- Или нет? - Переспросил я.
"Глупый челувечишко!". - Захрипел он. - "Некому тебя держать, но некому тебя вести. Ты будешь веками скитаться в просторах вод без водыря, так и не войдя в храм, не читать книги".
- Хорошо. Где тогда нам найти твоего водыря?
Янарха поднял лапу в направлении россыпи камней, затем перевел ее на стекающуюся по склону воду.
- "Атличнейшее положение!". - Процитировал я.
"Страж не должен быть убит, он должен вести".
- А сразу нельзя было об этом сказать.
"Тогда твоя голова додуматься бы, как его уговорить? Убить его была твоя идея?".
Я понял, на что он намекает, и он был прав. Я даже не знал, как с ним расправиться, я вообще не знаю, как все устроено в этом мире, а еще надеюсь с кем-то договориться. Договориться с собакой в нашем мире принести тебе палку - большая проблема, а тут уж нечего и говорить.
- Что тогда прикажешь делать?
"Моя голова лишь воевать, думать не моя судьба. Но я знаю кто помочь тебе".
Рецер схватил меня огромной лапой и закинул на свою лохматую спину, пропитанную сладким ароматом корицы. После чего он пустился в бег, прыгая по вспученным буграм скалистых холмов.
Глава 15
Примерно через час активного кросса по непревычно-сказачной пересеченной местности Сомнии мы остановились в парке с аккуратно выстриженными лиственными деревьями, перед коридором, образованным высокими белыми колоннами из сплетений стволов деревьев. Они были ровные, резные, но не искусственно, а было видно, что эта форма была дана им природой. Меж колонн уходила вдаль точно такая же белоснежная дорожка, с поверхности которой плавно поднимались белые снежинки. Именно поднимались, а не падали с неба.
"Нужно туда" - указал Янарха на белый коридор.
Я кивнул головой в знак понимания, но остался на месте, зачарованный необыкновенно превосходным зрелищем. Рецер пихнул меня вперед, нетерпеливо напоминая, что нужно делать. Шагнув на белую дорожку, мой нос обхватил слегка уловимый сладко-пряный аромат смеси цветов и каких-то пряностей. По мере углубления в белую неизвестность запах усиливался, он, словно манил, засасывал своим божественным блаженством, пьяня, тянул все дальше и дальше. Постепенно нарастая, уши начала ласкать приятная мелодия с легкими басами и мерным ритмом мягких ударных. Музыка по стилю напоминала смесь между Loung'ом, drum'n'bass'ом и легким jazz'ом с нотками фанковского ритма. Для меня было в новинку такое смешение, да еще и настолько профессионально перемешано между собой.
Когда же коридор закончился, перед нами предстала огромная, я бы даже сказал безграничная комната, наполненная людьми. Помещение было таким же белоснежным, как и оставшийся позади коридор. Стены отсутствовали напрочь - это было неограниченное белое пространство. Из глубины высоты спускались воздушные ткани, которые служили некими разделениями этого пространства на отдельные сектора. Повсюду стояли гламурные диванчики, комоды и светильники в винтажном стиле, украшенные золотом. На полу и тех же диванах разбросаны красные, золотистые, иногда черные подушки. Над комодами, в некоторых местах одиноко, висели массивные зеркала, сверкая лазурными переливами. Светильники трудно было назвать светильниками, скорее - темнильники. Антиподам нашим они не источали света, а наоборот затеняли место перед и под собой, предоставляя любому желающему найти уединения для своих утех. И среди всего этого богатого блеска, сладких запахов, расположились полуобнаженные люди: девушки - под стать гламурного интерьера, с идеальными, сладкими телами, разномастной кожей и разноцветным, экстравагантным макияжем, юноши, не уступающие по красоте девушкам, с мощными высокими атлетическими телами. Девушек было больше, поэтому каждый мужчина был облеплен двумя, а то и тремя красавицами. Не исключались и отдельные дамские компании, которым, судя по всему, не приходилось скучать без сильного пола. Все они устроились кто на полу на огромных подушках, кто на диванах, кому-то было по душе стоять. Люди оживленно разговаривали, смеялись, развязно целовались, страстно прижимаясь слегка прикрытыми телами, но не более того. Все это действие напоминало закрытую vip-вечеринку, атмосфера сама-собой наталкивала на желание присоединиться к этим вожделенным резидентам. Я был готов забыть про все свои проблемы и броситься к этим блаженным телам, окунуться в ласки их сладострастных объятий.
Некоторые из девушек, увидев меня, восхищенно блеснули глазами, приоткрыв рот, облизывали жадными взглядами, улыбаясь, кокетливо отворачивались, о чем-то перешёптывались, не избавляя меня от своего пристального внимания. Я чувствовал себя человеком, попавшим на вечеринку к голодным вампирам. Видимо, не часто им приходится иметь дело с новичками. Но их страстные взоры посерели, когда ко мне сзади кто-то подошел, положив руку на плечо. Обернувшись, я увидел перед собой девушку в широкой золотисто-оливковой маске на глазах. Так же, как и все, она была в легкой прозрачной накидке, через которую четко проступали ее завидные достоинства. Незнакомка протянула мне сложенный веер. Помедлив, я взял его, но она не отдала, а потянула меня за собой. Все остальные девушки смотрели на нее завистливым взглядами, желая, если бы у них была такая возможность, а судя по всему, у них ее не было, выхватить новоиспеченный пирог из ее рук. В ответ, ведущая меня мимо расцветника грез незнакомка дразнила их довольной улыбкой и поглаживала каждого встречного мимолетным движением, давая понять, что это не их подарок.
Зайдя за очередную занавеску, мы остановились в просторной комнате. Эта комната диаметрально отличалась от той белоснежной роскоши: она была темной, приятно освещалась легким светом спускающегося сверху от плавающих в бесконечной высоте потолка светящихся кубов, которые задумчиво ливитировали, брызгая желто-оранжевым светом, по правой стене небольшим водопадом стекала вода, не добегая до пола, она протекала несколько сантиметров по воздуху в нашу сторону и разливалась в круглое неглубокое, но довольно масштабное озерцо, без всякого стекла весящее в воздухе, в котором плавали красивейшие разноцветные рыбки среди красных кораллов и зеленых водорослей. От стены за озером исходил серо-голубой свет, придававший больший контраст водной композиции. На противоположной стороне, мелодично потрескивая, горел камин. Все стены были чем-то украшены, иногда, казалось, взглядом улавливались подобия грациозных колонн, но из-за обильной затенённости все это терялось в черной пелене. Спереди доносилась мерная игра листвы деревьев, оттуда же потягивало свежей прохладой. В центре комнаты, в небольшом углублении каменного пола, валялись подушки, составлявшие просторное ложе, озаренное круговым светом.
Незнакомка остановила меня, не доходя шаг перед этим самым ложем. Повернувшись ко мне, она медленно потянулась к моим губам. Остановившись на долю секунды, девушка нежно поцеловала меня. В то же мгновение ее тело покрылось мурашками, дрожа, она запрокинула голову назад и глубоко и часто задышала. Подобный акт мне уже приходилось наблюдать, когда Ольми там, на поляне, после странного взрыва, влепила мне пощечину. Придя в себя, девушка толкнула меня на подушки, предвкушено улыбаясь, она освободила свое тело от и так почти несуществующей одежды. Неужели и сомнийцам свойственны людские утехи, те же шалости и разврат? Ах, да! Они же наше порождение, отголоски наших умов.