Во время этого визита был сделан еще один шаг в поисках Герры. На второй день Берт и Марии Голдинги отвезли меня на тот участок в 30 километрах к северу от Укайра, в поисках которого мы так позорно заблудились двумя годами раньше.
На сей раз все обстояло очень просто. Кладоискатели проложили маршрут, и по хорошо накатанной колее мы доехали через солончаки до барханов. Пески упорно наступали на сабхи, и сотни плоских солончаковых «луж» оказались в окружении белых холмиков мелкого песка. И на все участки солончака была наложена правильная прямоугольная сетка оросительных каналов. Следы арыков просматривались то в виде засыпанных песком углублений, то в виде гряд, выступающих над солью на 30 сантиметров и более. Мы приступили к разведке по системе, которую вот уже более 10 лет применяем на каждом новом объекте: рассыпались цепочкой и, шагая в 20 метрах друг от друга, принялись искать черепки и прочий подъемный материал. Когда мы снова собрались, чтобы подкрепиться бутербродами с цыпленком и кофе из картонных стаканов, нам было что сравнивать и над чем поразмыслить: медная монета, не поддающаяся идентификации, два листовидных наконечника стрел из бронзы, один кремневый наконечник с зубцами и черешком, несколько бусин и свыше двух десятков черепков, ни один из которых не укладывался в наши схемы.
Никаких следов глазурованной посуды, вообще ничего исламского. И ни одного осколка керамики Таджа, ни одного касситского, ни одного «барбарского» черепка. По осколкам горловой части сосудов видно, что венчики загибались наружу и вниз. Уровень наших знаний не позволял их датировать. Было очевидно, что городище доисламское, но столь же ясно было, что подъемный материал не относился к одному времени. Монета — не старше 500 гг. до н. э.; бронзовые наконечники стрел — приблизительно той же поры или чуть старше, наконечник из кремня изготовлен не позже 3000 г. до н. э. Весь этот участок напоминал типичное сельскохозяйственное угодье. Мы обнаружили крепость — маленький прямоугольник бастионов, возвышающийся примерно на полметра над окружающими солончаками, но не нашли никаких намеков на другие постройки. Города здесь не было.
Правда, мы осмотрели лишь маленький клочок огромного земледельческого района. Дальше от моря оросительные каналы исчезали под барханами высотой до 30 метров. На карте это место никак не поименовано, и мы условились называть его «Геррой» в кавычках.
На другой день я вылетел в Эр-Рияд для переговоров с Управлением древностей. Оказалось, что все Управление состоит из четверки молодых энтузиастов, недавних выпускников Каирского университета, специализировавшихся по истории и исламской архитектуре. Они жаждали советов, как наладить работу управления. Мы толковали об этом два дня, говорили и о том, как помочь им приобрести практический опыт раскопок. После чего я возвратился на Бахрейн. Прошло три года, прежде чем я вновь увидел «Герру».
Глава шестнадцатая
«ДОМ КОРАБЛЕЙ ЭТОЙ СТРАНЫ»
Несколько лет в начале 60-х годов было похоже, что экспансия — естественный закон наших экспедиций в странах Персидского залива.
В Кувейте объем работ возрастал с каждым годом. Кристиан Еппесен продолжал копать вокруг эллинского храма, датировка которого была надежно установлена по плите с надписью и по серебряным монетам.
Приступив в Дании к изучению слепков с надписи, он, как, впрочем, и следовало ожидать, обнаружил, что она датирована. Правда, вторая цифра года была не очень четкой, но в общем похоже на 73. Очевидно, счет годам велся от начала эпохи Селевкидов в 312 г. дон. э., а тогда выходило, что храм был воздвигнут в 239 г. до н. э., во время правления Селевка II Каллиника.
Монеты обрабатывались сотрудниками Отдела монет и медалей Национального музея в Копенгагене. Заключение начальника отдела Отто Мёркхолма заслуживает того, чтобы воспроизвести его дословно:
«В первый момент некоторое разочарование вызвал тот факт, что целых 12 из 13 серебряных тетрадрахм, образовавших сплошной ком металла, были однотипными, Но именно это обстоятельство, как будет показано дальше, оказалось особенно важным.
Датировка клада определяется единственным «аутсайдером» в коллекции. Об этой монете можно уверенно сказать, что она отчеканена сирийским царем Антиохом III, который правил империей Селевкидов в 223–187 гг. до н. э. Возможна еще большая точность. Портрет монарха на аверсе показывает Антиоха III совсем молодым человеком; зная, как изменялся характер его изображений, мы вправе отнести эту монету к началу его правления — примерно к 223–212 гг. до н. э…. Судя по тому, как превосходно сохранилась монета, она вряд ли была в обращении много лет. Так что мы будем не очень далеки от истины, если отнесем дату ее захоронения вместе со всем кладом примерно к 210–200 гг. до н. э.
Остальные 12 монет, очевидно, относятся примерно к тому же времени, поскольку сохранились так же хорошо, как селевкидская монета… На этих монетах… читается имя Александра Великого, хотя чеканили их примерно через 100 лет после его смерти в 323 г. до н. э.
Сопоставление с монетой времен самого Александра также свидетельствует, что после его эпохи немало воды утекло в Персидском заливе. Файлакские монеты во всем стилистически примитивны. Пожалуй, яснее всего об этом говорит уродливая сидящая фигура на реверсе, однако изображение головы Геоакла тоже вызовет содрогание у всякого эллиниста. К тому же изготовители штемпелей явно не были сильны в греческом письме, и мы видим в надписи полное пренебрежение точностью в литерах А, А и А. Литера Р обычно изображена как р (этот знак — одна из букв «южноаравийского» алфавита).
Может показаться странным, что в это время все еще использовались монеты типа тех, которые чеканил Александр Великий, притом с его именем, но объясняется это просто. Поскольку Александр выпустил огромное количество золотых и серебряных монет очень высокого качества, его монеты не одно столетие были излюбленным платежным средством в международной торговле… Поэтому в III–II вв. до н. э. их имитировали во многих местах…
Откуда предположительно могут происходить варваризованные файлакские монеты?.. Внимательное изучение клада показывает, что целых 8 из 12 монет с портретом Александра отчеканены одним и тем же аверсным штемпелем, а в ряде случаев использован один и тот же реверсный штемпель. Такая концентрация монет одного штемпеля в кладе обычно говорит о том, что монеты проделали сравнительно прямой путь от монетного двора до места захоронения, не побывав в обращении. Она свидетельствует и о том, что место и время захоронения не очень отдалены от места и времени чеканки, хотя уверенно сказать об этом, естественно, нельзя. Задача состоит в том, чтобы найти на Востоке место, находящееся за пределами эллинистической империи (где на монетах, разумеется, чеканилось имя здравствующего правителя) и в то же время достаточно тесно связанное с эллинским миром, чтобы логично было допустить там чеканку монет в эллинском стиле.
Это место должно располагаться на одном из главных торговых путей данной области, потому что без торговли не было бы монет. Соблазнительно посчитать сам остров Файлаку местом, где находился монетный двор, но против такой идентификации говорит то, что Файлака в это самое время входил в состав империи Селевкидов, как это явствует из надписи, обнаруженной в том же, 1960 г. Привлекает другая гипотеза. Видное место в торговле Восточной Аравии той поры занимали герранцы — арабское племя, чья столица Герра находилась на аравийском материке как раз напротив Бахрейна. От географа Страбона, жившего во времена Августа, но использовавшего более древние эллинские источники, мы знаем, что эти люди получали огромный доход от продажи дорогих товаров Аравии и Индии, в частности пряностей; знаем также, что их торговый путь проходил от Герры до устья Евфрата и Тигра (другими словами, мимо острова Файлака) и вверх по этим рекам до крупных городов Селевкия и Сузы. Отсюда предприимчивые купцы продолжали следовать вдоль верхнего течения названных рек и далее по древним караванным путям до побережья Сирии и Финикии. Они доходили даже до Делоса в Эгейском море, о чем свидетельствуют надписи на этом острове, датируемые серединой II столетия до н. э. В этой связи стоит отметить, что Антиох III посчитал нужным в 205 г. до н. э. предпринять военную демонстрацию крупного масштаба против герранцев, чтобы обеспечить себе приличную долю в их торговле. Однако нет указаний на то, что он захватил их территорию, и, судя по всему, мир был быстро восстановлен. Соблазнительно усмотреть некую связь между захоронением клада на Файлаке и этой кампанией. Как бы то ни было, логично предположить, что входящие в состав файлакского клада варваризованные монеты с именем Александра были отчеканены в Герре».