Майкл проследовал за Кирстен в комнату, где все, наконец, собрались и начали упаковывать подарки.
И тут заиграла музыка.
— О, нет! — воскликнул Майкл. — Умоляю! Только не это!
Майкл не мог больше слушать старомодные рождественские гимны.
— Что ты хочешь тогда слушать? — спросила Кирстен.
На ее щеках все еще горел румянец.
— Что-нибудь современное. Можно рок.
Все с понимаем улыбнулись ему. Эти женщины не чаяли в нем души. Здесь он чувствовал себя как в раю — много мамочек, которые заботятся о тебе.
Майкл сначала сам не мог понять, почему ему здесь так комфортно. Он никогда не любил внимания к своей персоне. Но здесь он чувствовал, будто рядом мама. Наверное, потому что все, как и мама, хмурились, если он ругался, и мгновенно прощали, как только он просил прощения. Женщины готовили для него печенье, предлагали заштопать джинсы, и Майкл понятия не имел, как отказать, чтобы не обидеть, когда кто-то приглашал его на Рождество. Миссис Якобс даже предложила убраться в его доме!
— Откуда вы знаете, что мой дом соскучился по уборке? — спросил он.
— Просто знаю, — ответила она с улыбкой, которая так была похожа на улыбку его матери, когда она впервые увидела его неубранную квартиру.
И тут он услышал медленную композицию своего любимого певца. Он боялся, что опять поставят что-то ужасное, но «мамочки» его удивили.
Майкл почувствовал, как тепло разливается по его телу. Боже, еще неделю назад он не мог отличить холод от тепла, а сейчас готов даже покраснеть. Более того, в нем проснулась надежда на то, что жизнь еще может преподнести ему приятные сюрпризы.
— Вот под эту музыку я могу упаковывать подарки, — улыбнулся Майкл и сделал свое коронное движение бедрами, после которого обычно все девушки стояли около него уже через секунду.
Миссис Хендерсон ойкнула, миссис Якобс швырнула в него бумагой, а Кирстен отвернулась и с яростно принялась за работу.
— Хочешь потанцевать, Кирстен? — спросил Майкл в шутку и… всерьез.
— Нет! — ответила Кирстен, не подняв на него глаз.
— Я хочу! — воскликнула Лулу.
И так сначала Майкл потанцевал с ней, потом с миссис Хендерсон и миссис Якобс. Кирстен продолжала сидеть и бубнить себе под нос о срочности их работы.
— Кирсти, — позвал ее Майкл, впервые назвав ее так. — Пошли.
— Нет.
Но мамаши не могли этого допустить. Лулу уперла руки в бока и заявила:
— Ты будешь с ним танцевать!
Кирстен встала перед Майклом, сложила руки на груди и вызывающе посмотрела на него.
— Нам нужно закончить с подарками…
И тут же замолчала, так как все женщины начали гудеть.
Музыка сменилась. Приятный мужской голос начал петь о прекрасной женщине.
— Могу я пригласить тебя на этот танец? — тихо спросил Майкл, внезапно осознав, как сильно он хочет, чтобы Кирстен согласилась.
— Нет!
Гудеж усилился.
— Давай, Кирстен! — подмигнул он. — Расслабься.
— Я не хочу расслабляться… — прошипела она ему в ухо. — Представляю, что происходит с женщинами, которые расслабляются в твоем присутствии.
— Правда? Какие у тебя грязные мысли в голове… Все остальные со мной спокойно танцевали.
— В этом-то и проблема. Для парня, который недоступен, ты слишком уверен в своей неотразимости. Для таких парней, как ты, есть отличное определение.
— Какое?
— Ты прекрасно знаешь.
— Нет, не знаю, — упрямо заявил Майкл.
— Ты… искуситель.
Кирстен сказала это так тихо, будто боялась, что остальные могут услышать.
— Для таких девчонок, как ты, тоже есть определение.
Она уставилась на него.
— Чиста, как только что выпавший снег, — сказал Майкл.
— По твоим стандартам!
— Послушай, я всего лишь парень с разбитым сердцем, который мечтает о танце с тобой, — сказал Майкл.
Он рассчитывал, что это будет звучать весело и шутливо, но получилось совсем по-другому. Майкл прикусил губу. Он только что использовал запрещенный прием. Надавил на её жалость.
Кирстен сдалась, и они начали танцевать.
Вот что значит работать в Секретном обществе Санты, думал Майкл. Здесь случаются чудеса.
Он никогда не чувствовал себя так хорошо и спокойно.
Когда-то давно Майкл посещал танцевальный кружок. И сейчас он отчаянно пытался вспомнить, как нужно танцевать. Такую девушку нельзя просто притянуть к груди и удерживать в таком положении, чтобы между танцующими не было места даже для воздуха.
И хотя именно этого он и хотел больше всего, Майкл все-таки вежливо взял ее одной рукой за талию, а другой — за руку. Между ними оставалось такое расстояние, что Лулу могла бы запросто пройти.