К его удивлению, Кирстен это не понравилось.
— Такое ощущение, что ты танцуешь с бабулькой.
Майкл был ошарашен. Более того, Кирстен поразила его своим умением двигаться. У нее это получалось легко, непринужденно и очень сексуально.
— Ты не умеешь танцевать! — обвинила его Кирстен после нескольких шагов.
— Я пытаюсь вспомнить, как это делается. Я танцевал в последний раз в восьмом классе.
— Не говори мне, что после этого ты вообще не танцевал.
— Почему же. Танцевал. Но не так.
— А как?
Это что, приглашение? Он представил ее руки на своей шее и то, как ее маленькое тело прижмется к его… Майкл отчаянно пытался избавиться от этих мыслей.
— Мне приходилось танцевать с Милли Майлсворф. У нее все получалось лучше, и она меня дразнила.
— Может, это потому, что ты мучил ее?
— Почему ты принимаешь ее сторону? Ты даже не знаешь Милли.
— Я не принимаю ее сторону. Я просто знаю, что она пыталась притвориться, будто равнодушна к тебе. Иначе ты мог ее обидеть.
Ага! Видимо, и старая мешковатая одежда была средством для того, чтобы показать мужчине, будто женщине на него плевать. Как все сложно!
— Как ты можешь это знать?
— Возможно, она — это я. А ты — Джеймс Мориарти.
— Почему у меня такое ощущение, что этот Джеймс — ничтожество? — Майкл наступил ей на ногу.
— Ой!
— Прости. Так он ничтожество?
— Еще какое!
— Он с тобой плохо обошелся?
— Да.
— Я его найду и проучу. — Майкл удивился, насколько эта мысль была ему по душе.
— Спасибо, но я достаточно взрослая, чтобы не позволить таким мелочам портить мне настроение.
Что-то подсказало Майклу, что Кирстен лжет. Наверное, этот парень оставил свой след в ее сердце.
Майкл закрыл глаза и расслабился. Ему нравилось танцевать с Кирстен. Ее рука так приятно лежала на его плече…
В какой-то момент Майкла немножко повело, он наткнулся на гору игрушек и чуть было не уронил Кирстен на пол. Майкл обнял ее, бережно поставил на ноги и тут же отпустил. Кирстен выглядела так, будто она только что избежала смерти. Майкл понял, что танец окончен. Ее глаза говорили о том, что она боится, как бы он ее не обидел.
Возможно, так и будет. У него в душе слишком много пустоты, которую ничем нельзя заполнить. Даже такой сладкой любовью, какую может подарить эта прекрасная девушка.
— Знаешь, что бы меня порадовало? — прошептала Кирстен. — Упакованные подарки.
Майкл поклонился.
— Слушаюсь и повинуюсь.
Он знал, что не стоит давить на Кирстен, ведь он сам еще не разобрался в себе. Единственное, что он знал, — это то, что они прекрасно смотрятся вместе. Она выглядела женственной и изящной и невероятно соблазнительной…
— Что ты хочешь на Рождество? — снова спросил он.
— Эльфа, — быстро ответила она. — Ты обещал мне эльфа. Если ты сможешь найти мне эльфа, то я буду самой счастливой.
Именно после этих слов Майкла осенила идея.
Несмотря на то, что Кирстен находилась в самой гуще событий, несмотря на то, что она была самой занятой, несмотря на то, что ее окружали горы великолепных рождественских игрушек, Кирстен Моррисон была несчастна.
Майкл разгадал самый страшный секрет девушки: она боялась Рождества больше, чем он сам.
Кирстен была раздражена. Ей не нравилось слишком многое.
Больше всего ее злило то, как Майкл на нее смотрит. Казалось, он видит все ее секреты.
Хотя нет. Больше всего Кирстен раздражало то, что он мог рассмешить миссис Якобс, заставить смутиться Лулу и успокоить миссис Хендерсон, чей муж умер год назад. Своей улыбкой он за пару дней смог заслужить доверие, которого она сама добивалась месяцами.
А еще ей не нравилось, что он заставлял ее краснеть, причем одним лишь взглядом, и что, если раньше каждый день был похож на предыдущий как брат-близнец, то теперь она танцевала между мягких игрушек и чувствовала себя в руках этого сильного парня как дома.
Несмотря на то, что он частенько подшучивал над ней, каждый раз она видела лед и грусть в его глазах. И тогда Кирстен понимала, как тяжело его любить. И как просто. И это ей тоже не нравилось.
Майкл действительно был недоступен. Но когда Кирстен танцевала с ним, когда они смеялись вместе, ей казалось, что это не так.
Лучше бы он не дарил ей подарок на Рождество. Такой мужчина, как он, наверняка дарит женщинам драгоценности или дорогой шоколад. Но ей он вряд ли подарит что-то подобное. Скорее всего, это будет что-то неинтересное, лишенное тепла. А зачем ей такой подарок?