– Мы уже должны были быть там, – нахмурилась я, когда счетчик отсчитал еще один километр. – Где же Оргазмус?
Мы практически тащились, а не ехали, внимательно вглядываясь в сосны на обочине в поисках каких-либо указателей между жизнерадостными игольчатыми лапами. Никаких знаков не было и на проводах телеграфных столбов. Мы проехали еще несколько километров. Создавалось впечатление, что мы ищем ворота в другой мир. Трудно себе представить, что в шестидесятые годы шахты Оргазмуса снабжали молибденом полмира. Конечно, это не то, что золото, но молибден – необходимый компонент при производстве стали.
Сегодня Оргазмус представляет интерес только для лыжников, но даже если это так, указатели-то все равно должны быть. Мы поняли, что слишком далеко заехали, когда попали в городок Лидвилле, давно переживший дни своего расцвета. Его еще называют город-облако. Лидвилле – самый высокогорный город Америки, он расположен на высоте 3100 метров. Соблазнительно, конечно, зайти в бар под названием «Центр помощи жаждущим», но вместо этого мы направились в историческое здание отеля «Делавэр». Дама-администратор производила впечатление человека, прошедшего огонь и воду, она даже глазом не повела, услышав, что безлыжная парочка британок отчаянно пытается попасть в Оргазмус. Она сообщила нам, что мы проехали лишних восемь миль и теперь надо вернуться по той же дороге.
– Не понимаю, как мы умудрились пропустить указатель, – пробормотала я, когда мы уже повернулись уходить.
– Так его еще в прошлом году снегоочиститель сбил, – сказала администратор. – А потом его кто-то стащил.
Я открыла рот от удивления. Нет указателя? О боже! Может, это знак, что нам туда не надо? Прежде чем я успела погрузиться в переживания по поводу плохого предзнаменования, Кэрри напомнила мне, что у нас на всякий случай имеется очень даже приличный запасной вариант. Мы могли поехать на ранчо Горячие Ключи, что всего лишь в нескольких часах езды к северу отсюда. Это была мечта Кэрри с тех пор, как она посмотрела фильм «Городские мошенники». Для меня же это место было связано с личными воспоминаниями. Брат моего единственно стоящего бой-френда (студента-художника Дона) работал там лыжным инструктором. (У меня до сих пор хранится значок с эмблемой Горячих Ключей, подаренный когда-то Доном.) И я втайне надеялась отыскать там следы Дона через местных лыжников. Прошло много лет с тех пор, как наши пути разошлись, и все же мне до сих пор не удалось избавиться от чувства, что я немного скучаю по нему. Не могла же я приехать в Колорадо и даже не попытаться увидеть его?
– Подумай, если мы не останемся ночевать здесь, то сможем провести две ночи в Ключах, – заискивающе произнесла Кэрри.
Ну что ж, перспектива заманчивая. Говорят, что когда-то в Лидвилле было 106 работающих баров, потому как здесь было много отдыхающих. Сейчас остался только один полупустой салон «Серебряный доллар» со скрипучи ми дверьми. В любом случае я отказываюсь уезжать отсюда без фотографии, доказывающей, что мы здесь были.
– Знаешь, мы можем нарисовать свой указатель и повесить его там, где он должен быть! – я пыталась поднять свой дух.
– Хорошая мысль, – с энтузиазмом откликнулась Кэрри. Ей не терпелось уехать из этого викторианского местечка. – Но чем?
Администратор любезно выдала нам альбомный лист и толстый вонючий маркер. Я немедленно приступила к работе.
– Готово! – я даже взбодрилась, посмотрев на свой шедевр. – Сдается мне, не первый раз людям приходится подделывать его!
Мы залезли в машину и поехали назад, тщательно отсчитывая километры. Но почему-то оказались у абсолютно незнакомой нам развилки.
– Я не помню, нам здесь налево или направо? – нахмурилась я.
И когда мы, совершенно запутавшись, повернули назад, то увидели указатель, на котором было написано «Лидвилле» (и стрелка вправо) и «Оразмус» (стрелка влево).
– Подходит! – радостно закричала я и закинула наш самодельный указатель на заднее сиденье.
Нам так хотелось поскорее попасть в Горячие Ключи, что по ошибке мы свернули на юг, а не на север, и неожиданно для себя обнаружили, что приехали в Гранит. Из огня да в полымя! До сих пор мы наивно полагали, что Колорадо – это американская Швейцария, снежные вершины и высоченные сосны, завораживающие своей красотой. На самом деле, мы не увидели ничего, кроме грубого гравия и бледных, как мел, дорог, уходящих ввысь, в горы.
– Им что, трудно было поставить здесь заграждения? – пожаловалась я, согнувшись над рулем, пока машина с трудом преодолевала очередное препятствие на скорости пять миль в час.
Мне уже начало казаться, что мы никогда не доберемся до безопасной дороги, как вдруг мы увидели зеленую населенную долину и – вот оно, счастье! – двухполосное шоссе. Наконец-то я могла расслабиться. Мы набрали скорость и в мгновение ока оказались в Гленвудских ключах, больше известных, как кладбище Дока Холлидея. Пока мы искали, где бы попить чая, мы наткнулись на объявление, предлагающее спуск по горной реке.
– Я всегда хотела попробовать! – Кэрри повернулась ко мне. – А ты как на это смотришь?
Моя рука автоматически потянулась к тщательно уложенной прическе.
– М-м-м.
– Там же нас будут сопровождать молодые спортивные парни! – логично настаивала Кэрри. – Знаешь, какие у них накачанные мускулы от сумасшедшей гребли!
Мне захотелось стукнуть себя. Я же в Колорадо, в конце-то концов! Пора проникнуться духом беззаботности, развлечений на открытом воздухе и познакомиться с местным населением. Кроме того, становилось очень жарко. Точно, шлюзы с ледяной водой, пока сидишь верхом на ярко-желтой надувной лодке, – самый лучший способ освежиться. Мы записались на спуск по реке, правда, наши мечты о красавцах-гребцах не сбылись, инструктором оказалась девушка. С нами в лодке была семья из Джорджии в количестве четырех человек. Должна признаться, что буквально через несколько секунд борьбы со стихией и хорошенькой встряски в бурных водах речки мы пришли к выводу, что это – гораздо более сильный допинг, чем любое катание на каруселях в Диснейленде. Когда самые опасные стремнины остались позади, мы получали громадное наслаждение от роскошного, как во сне, дрейфа, любуясь розоватыми вершинами гор, обрамляющих наш извилистый водный путь. Пейзаж навевал мысли о беглых преступниках, прячущихся в укромных уголках скал. Пока мы искали глазами щетинистых аборигенов, опоясанных крест-накрест патронташными лентами, Кэрри заметила на берегу реки довольно симпатичного рыбака. Увидев нас, он отложил удочку, снял штаны и показал голую задницу.
– Ой, – рассмеялись мы.
– Я слышала, здешние аборигены предпочитают все натуральное, – сострила Кэрри.
А потом небеса разверзлись, и начался ливень. При этом капли были размером с хорошую водяную бомбу. Промокшие до нитки, но абсолютно счастливые, мы возвращались из нашего путешествия. Есть какая-то прелесть в том, чтобы позволить себе не беспокоиться, насколько аккуратно уложены твои волосы. Пока я трясла головой, разбрызгивая капли с мокрых, висящих сосульками волос, как это делают собаки после купания, я почувствовала, как все мои тревоги улетают прочь, и решила позвонить Дальнобойщику, чтобы поздравить его с днем рождения. Я не знала, как начать, опасаясь всего того, что испытала с Полом. Однако неожиданно мне это перестало казаться мировой проблемой. Если я смогла выжить при сплаве по бурной реке, то уж мужчину переживу точно. Я набрала номер его телефона и оставила простое радостное поздравление. Вот и все, ничего страшного не произошло!
Раньше такой поступок привел бы меня в состояние нервного возбуждения: «Ой, а что он обо мне подумает?» и т. д. А сейчас я спокойно села в машину, наслаждаясь льющимися потоками воды за бетонированной площадкой.
Пока Кэрри красила ногти на пальцах ног, закинув их на переднюю панель машины, я прокладывала наш путь в Горячие Ключи, мысленно уносясь в далекое прошлое, в воспоминания о Доне. Когда мы познакомились, мне было 19, я была студенткой журфака, сходящей с ума от знаменитостей. Он был студентом-художником, умным и таким не обычным, уникальным созданием. Сначала я чувствовала себя ужасно необразованной в его присутствии. Он был очень начитанным. Но постепенно я поняла, что он воспринимает меня как необычную, творческую, сексуальную (можете мне не верить) личность, которой было абсолютно наплевать на общепринятые устои или заботу о том, чтобы выглядеть круто. Он никогда не мог забыть, как бесстыдно я заявляла о своей преданности старым рок-группам. В любом случае окончание обучения означало и конец наших отношений по его инициативе. Но он проделал все так красиво, что мы остались друзьями. Мы иногда встречались, пока он не женился на французской красавице и не стал отцом. (Одно из самых болезненных переживаний моей жизни – я впервые в жизни держала в руках его новорожденного ребенка и понимала, что это я должна была стать матерью!)