Сарыч отвёл меня мимо домов, к ангару, стоявшему на самой окраине. Здесь внутри уже собралось человек двадцать — все в форме клана Птиц. Я немного удивился, что Койи здесь не было. Вообще никого знакомого я здесь не видел. Самейр, понятное дело, с больничной койки не встанет ещё некоторое время, но Койю, как второго свидетеля, я ожидал встретить.
— Привёл, — сообщил Сарыч товарищам, подталкивая меня в спину. — Проходи давай.
Я прошагал вперёд на пару-тройку метров и остановился, оглядываясь. Сарыч прошёл мимо, встал рядом с неизвестным мне человеком и достал пачку сигарет, закуривая. Дверь за моей спиной закрыл уже кто-то другой.
— Республиканец? — спросил кто-то.
Я кивнул.
— На службе?
— Нет. Я… я торговец. Гражданин Республики, но не…
— Твоего приятеля взяли с агитками. Хочешь сказать, что ни при чём?
— Он просил отвезти его сюда — я отвёз. Я и не знал, что он привезёт с собой листовки.
— В его муравье больше ничего подозрительного не было, — вмешался Сарыч. — Так что похоже на правду.
— Ничего подозрительного, кроме оружия и патронов, — заметил кто-то ещё.
— Это ни разу не подозрительно, — Сарыч помотал головой. — Вот ты бы попёрся в чужую землю с кучей груза без пушки и припасов? На хорошей машинке?
— Кстати, о хорошей машинке. Откуда она у тебя? — снова обратился ко мне первый из заговоривших. — Боевая. Республиканцы не продают новые боевые машины торгашам, насколько я знаю.
— Я купил её не в Республике, а в секторе К-6. Она трофейная.
— Да ладно? Чтобы ребятки из Речных продали боевого муравья?
— Они не могли его починить. Он достался им раскорёженным. Кроме того, они бы не нашли топливо. Он на водородном…
Расспрашивали долго и подробно. Вызнавали всё — где родился, чем занимался, где купил муравья, почему не поддерживал брата в раздаче листовок. До событий прошлых дней дошли уже, наверно, через час. Спросили, признаю ли, что стрелял в Змееяда и похитил Койю. Я помедлил с ответом. Признаюсь — и я труп. Правда, взгляд Сарыча явно обещал такой же и исход и в случае отказа.
— Да, — кратко ответил я.
— Почему? Ты же уверяешь, что ни в чём перед Птицами не провинился.
— Я не хотел никому вреда. Я защищался.
Все как-то разом шумно заговорили. Я ждал, не пытаясь вслушаться в отдельные реплики. Пока одна не прозвучала громче других. И совсем неутешительно.
— Тут без вариантов, — сказал кто-то.
Я понял, о каких вариантах идёт речь и почему их нет. Но всё-таки доходило с трудом. Неужели вот так всё и кончится? Странно. Страшно не было — но только потому, что я по-прежнему надеялся на что-то. Я обвёл взглядом всех собравшихся. Похоже, им всем просто скучно. Моя судьба тут не особо кого-то волнует.
— Вариант есть, — вмешался Сарыч. Остальные затихли.
Я посмотрел на него. Брат Койи как-то насмешливо улыбнулся мне и продолжил, обращаясь к товарищам:
— Братцы, я хочу его оставить. Кажется, имею право присвоить часть добычи, раз уж она захвачена моими стараниями?..
Мия
Проснулась я почему-то уже в кровати, под толстым одеялом, да ещё и колючим шерстяным пледом, накинутым поверх. Вставать совсем не хотелось. Двойной слой тепла придавил меня к постели, и я только едва шевельнулась, переворачиваясь на бок.
Та же комната, что и вчера. Никого; тряпичные тапочки валяются возле кровати, на столике у стены — кувшин и чашка. То ли я перегрелась, то ли всё-таки простудилась. Эта вероятность меня ничуть не огорчала, даже напротив. Я болела всего пару-тройку раз за то время, что помню, и это было вполне приятное время. То есть в с насморке, кашле и головной боли, конечно, приятного мало, но вот в целом дне валяния в кровати что-то есть. Особенно если учесть, что все боятся заразиться и наконец-то оставляют тебя в покое! Да ещё и дают такие смешные сладкие яркие таблетки-шарики.
Надежды не оправдывались — несмотря на то, что вчера замёрзла, промокла и немного почихала, сегодня ничего не болело, насморка не объявилось, не знобило… и так далее. Я откинула одеяло, с трудом справившись с его тяжестью, и села. Интересно, где все и что происходит? Через окно в комнату проходил яркий дневной свет — день в разгаре. И почему никак не вспоминается, как я перебралась с пола на кровать? Разве мог кто-то перетащить так, чтобы не разбудить?
Попытки что-нибудь припомнить успехом не увенчались. Все мысли, с чего бы не начиналась, плавно уезжали к Нэйвину. Становилось жутко стыдно, и я решила не вспоминать вообще ничего.