Мира и Шиана уже были на кухне, вовсю готовили завтрак. Когда я пришла, они, несмотря на спешку, тут же бросились ко мне. Они всегда были дружелюбны и общительны, но сегодня как-то… как-то особенно. Наперебой предлагали мне то что-нибудь съесть, то выпить, то бросить дела и сесть отдохнуть. Я удивлённо отнекивалась и пыталась вести себя, как обычно — тихо работать, не привлекая лишнего внимания. Несколько минут я всё не понимала, что с ними такое, пока не поймала очередной быстрый взгляд Шианы — полный любопытства и какой-то нестерпимой, оскорбительной жалости. Конечно, они уже знают, что я ночевала у Нэйвина на правах его личной собственности. Не первый день после разжалования Койи, но ведь тогда Нэйвин почти сразу ушёл из-за тревоги…
И, конечно, ни за что не поверят, что Нэйвин пожелал мне спокойной ночи и заснул. Но ведь так всё и было! Руки задрожали, и тарелка выскользнула на пол, упала и разлетелась на десяток осколков.
— Ничего! — бросилась утешать меня Шиана. — Оставь, я уберу. Сядь лучше, отдыха…
— Хватит! — не выдержала я. Окрик получился слишком грубым, и мне тут же стало стыдно перед Шианой — ведь она пыталась быть доброй. — Отстаньте от меня! Дайте мне работать спокойно!
Они не обиделись. Выполнили мою просьбу и тоже попытались вести себя, как прежде. Мне отчаянно хотелось объяснить им, что между мной и Нэйвином ничего не было, но это оправдание звучало бы ещё более жалко и унизительно…
Значит, вот так теперь на меня будут смотреть все люди на базе? Я поняла, чего хочу попросить у Нэйвина, если он снова захочет исполнить желание — права ночевать на кухне. Навряд ли это поможет. Но мало ли. Не могу думать, что обо мне будут думать так же, как я сама недавно думала об очередной любовнице Мархита! Но Ирма — так её зовут — никогда не была рабыней. У неё был выбор, она сама бегала за Мархитом. А я…
По крайней мере, я буду знать, что все подобные сплетни лживы. Сердце вдруг застучало быстрее. Буду ли? Сейчас Нэйвин осторожен и даже, пожалуй, добр… Насколько продлится такое снисхождение? Мне снова стало страшно. Как же было хорошо, когда под владычеством Койи одно её имя надёжно хранило меня от посягательств! Когда-то довольно давно она избила до полусмерти одного из Птиц, пытавшегося проявить ко мне внимание. С тех пор на меня смотрели, но не приближались… Нет, если просить Нэйвина о чём-то, то только…
— Миу, — осторожно позвала Мира. — Ты в этой тарелке скоро дыру протрёшь. Оставь, пожалуйста, посуду. Иди вот, отнеси поднос.
Я поджала губы, поняв, что в самом деле уже давно натираю одну и ту же тарелку. Извинившись, я наконец сполоснула её, вытерла руки и взяла со стола нагруженный поднос.
— Не уронишь? — спросила Шиана.
— Нет, — твёрдо ответила я.
До столовой дошла без приключений. Птицы на завтрак пока не собрались — ещё полчаса. Я расставила принесённую посуду и снова отправилась на кухню. Когда отнесла третий поднос — уже с едой, а не тарелками и приборами — в столовой уже рассаживались солдаты клана. Окинув собравшихся беглым взглядом, заметила, что нет ни Нэйвин, ни Койи, ни Вархи. Зато был Сокол, что странно — ведь он бы должен завтракать наверху, с семьёй. Рядом с ним сидел Самейр Змееяд, что тоже странно — я вообще думала, он ещё долго пробудет в больнице в посёлке. Однако Самейр, хотя и был по-прежнему бледен, а правая рука его была на перевязи, пришел в общую столовую, а не отдыхал в своей комнате или больничном отсеке. С соседями по столу он не беседовал — откинулся назад, на спинку стула, и молча покусывал слишком блеклые губы. Левую щеку пересекал глубокая царапина — такой не было, когда я видела Змееяда в палате. Да и на вид царапина была совсем свежей. Должно быть, Самейр успел не только перебраться из поселка на базу, но и где-то как минимум упасть. Впрочем, менее красивым он не стал. Я по-прежнему невольно замирала, глядя на его совершенное лицо. Нет, я всё-таки не понимала, отчего Койя так яростно отвергает его ухаживания. Да и эти букеты, которые он умудрялся добывать даже ранней весной или глубокой осенью… Постоянное следование за ней по пятам. По-моему, все это было более чем трогательно. А ещё больше я не понимала, что Самейр в ней нашел. То есть, в юности она тоже была очень хороша, но все эти шрамы…