А нам что? мы с удовольствием провалялись на мягком диване, играя в «Монополию», которую я сварганила лично, выпросив у Мираза картон и карандаши.
Вечером он возвратился с ворохом хороших новостей. Во-первых, Вермита больше нет. Мало того, что он сам же попал под свою же воздушную гильотину, так благодаря найденному у него хранилищу информации стало известно обо всех его гнусных похождениях. В королевстве ему не только не устраивали похорон, а просто выбросили останки в море — всё. Шакалу шакалья смерть.
Во-вторых, стало известно, что Харашмат — брат Таврида. Принц. И ему были прощены все его прежние прегрешения. Так что похищать нас с целью продажи Вермиту он никак не мог. Но вдруг этот хитрец задумал какую-то свою игру? Как-то вот не могла я безоговорочно поверить ему — и всё. В отличие от Василиски, конечно.
В-третьих, война закончена. Объявлено перемирие. И мы можем возвращаться в замок.
Радости нашей не было предела! Мы стали спешно собирать свои пожитки, когда заметили, что Эйден выглядит как-то не так. Он был сонным, каким-то скукоженным. Чешуя не блестела, как обычно, а была матовой и горячей на ощупь. Малыш явно был болен!
Почти неделю мы пытались вылечить дракошу — всё было безрезультатно.
— В таком состоянии с ним нельзя лететь! Малыш не выдержит такой нагрузки. Надо подлечить дракошу, а потом уже оправлять в замок, — решил Мираз.
— Там недалеко есть ручей. Вода в нём просто волшебная! В самом деле, я не вру, — затараторила Василиска. — завтра мы окупнём дракошу в ручье — и хворь уйдёт, я проверяла. Как-то порезала ногу, опустила её в воду этого живительного ручья — а вынула уже нормальную ступню, вместо глубокой раны лишь тоненький шрамик остался.
Мираз поддержал мою подругу, и мы, соорудив из простыни слинг для Эйдена (на руках таскать его уже было довольно тяжело), отправились к ручью. Мираз остался дома готовить ужин. Опасаться нападения Харашмата нам уже казалось безумием.
— Знаешь, Даш, а я всё думаю про Харашмата. У меня просто душа разрывалась от жалости к нему, когда ты пересказывала все его злоключения. Какой же он сильный, мужественный! Не сломился, не потерялся, а придумал способ борьбы, — поймав мой насмешливый взгляд, Всислиска смутилась и добавила: — Ну да, не совсем чтобы правильный способ… Но ведь и не впал в депрессию, как это случается с абсолютным большинством мужчин!
Тут я с ней была согласна. В депрессию не впал, и способ придумал. Но мне вот как-то не по себе было от этой его сноровистости. Уж лучше бы депрессия…
— Я так завидую тебе! Вот если бы в ту первую ночь Харашмат не тебя, а меня вызвал к себе… Я бы…
Божечки! Василиска-то у нас ум-разум потеряла! Напрочь! Глазки засветились, щёчки заалели. В раз стала просто дура-дурой — ясно, что влюблена.
Так вот. Шли мы так с Василиской, хихикали. Мужикам косточки перемывали. Она даже набралась смелости спросить, как развиваются наши с Миразом отношения.
— Ну, как развиваются… Да, пожалуй, никак. Чмоки в щёчку, объятия, слова красивые. Может, он меня просто не любит? Или же считает, что всё должно иметь место только после свадьбы. Знаешь, я слышала, что такие индивидуумы ещё встречаются. Пережитки прошлого, атавизмы? Но, если честно, я сама ещё не готова… как бы это выразиться-то? Переходить на следующую ступень общения, вот!
Василиска смущённо хихикнула, зажав ладошкой рот. И тут вдруг из соседних кустов послышался треск. Как будто бы там огромное животное зашевелилось! А я как раз возле тех кустов грибочки собирала. В общем, отпрыгнула я от этих кустов метра на два, хотя по физре в школе из-за этих самых прыжков у меня еле-еле на троечку наскребалось. А тут — на тебе, и два метра в сторону. Видел бы меня сейчас физрук! Впечатлился бы, уж точно!
Ну, да, это сейчас я так живенько всё описываю. А тогда окаменела, стою, не жива не мертва, Василиска тоже заметно напряглась. И тут из кустов показывается это…. Огромное, мохнатое, с оскаленной челюстью, из которой торчали острые клыки размером с мой мизинец! Чудище передвигалось на двух лапах, грозно смотрело и рычало! Я стала пятиться в испуге, а оно продолжало наступать на меня. И при этом нагло ухмыляться, сволочь. Вся жизнь перед глазами пронеслась!
Вдруг Васька рассмеялась звонко, шлёпнув ладошкой себя по лбу.
— Даш, не бойся, он тебя не тронет!
Ага, не тронет! Как же! Это он из дружелюбия и желания приласкаться топает прямо на меня и скалится во всю пасть!
— Да стой ты, Даш! Я знаю, что это за зверь. Это Зорг. По-вашему — Леший, самый главный в лесу. Хозяин, можно так сказать. Не узнала?
— Василис, я вот прям с этими Зоргами каждый день сталкиваюсь! Хозяин леса, говоришь? И что ему от нас нужно?
— Да ничего особенного. Уважения он хочет, всего-то лишь. Ну, ты, во-первых, остановись, а во-вторых, отдай ему грибочки!
— Чего? Ему что, самому в лом их набрать? Ишь ты, какой сибарит: собери ему и подай, а то спинку не хочет натрудить. Лодырь! А ты чего сразу не сказала-то⁈ Я бы ему ещё на выходе корзинку кинула. Это ж надо было так напугать бедную беззащитную девушку!
Мой выпад про беззащитную девушку сильно рассмешил Василиску. Она прям вот просто покатилась со смеху, сложившись пополам и хлопая себя ладошками по коленям. При этом она постоянно повторяла эти слова 'Беззащитную девушку! Ха-ха! беззащитную… Хо-хо! девушку беззащитную, ага! 2
— Ты чего ржешь⁈ Не в цирке, поди! Я тут чуть Богу душу не отдала, а ей смешно! — кинула я в зверя корзинкой, пока Василиске выговаривала.
— Даш, присмотрись, от него же свечение идет! Ну?
— Не нукай мне тут! Умная нашлась! Свечение!!! — я, хоть и возмущалась, но, присмотревшись, действительно увидела лёгкое голубоватое свечение, этакий абрис фигуры зверя. Или местного лешака.
Пока этот Зорг поедал грибы, мы уже практически подошли к самому ручью.
— И вообще, Дашка, ты ведь дракон, чего тебе бояться⁈ — продолжала меня подначивать вредная девчонка.
— Кстати, об этом., — я развязала слинг и опустила Эйдена на землю. Тот потопал к воде. — Что ты думаешь, Василис? Прав был Вермит на счет меня? — спросила я задумчиво.
— Не знаю, Даш., — Василиска посерьёзнела. — Я ведь сколько себя помню, всё время жила только в замке Вермита, других драконов почти не видела. Но! Насколько я знаю, драконы рода Фердинанда другие, не такие, как наши. Они больше, да и в окрасе отличия есть.
Мы разделись и вошли в ручей. Эйдена я держала на руках. зачерпывала ладошкой воду и обмывала ему спинку, голову, лапки. Малыш заметно повеселел.
— Василис, а я какой дракон?
— Ты, Дашка, очень красивая дракониха! Я, если честно, раньше таких вообще не видела! Первое — это то, что ты крупнее других драконих. Даже крупнее этой гадкой Коаксоч! А ещё у тебя цвет такой интересный, глубокий зеленый, и вся ты переливаешься, будто бы даже светишься! А размах крыльев? Да твоему размаху даже Вермит позавидовал бы! А еще шипы! Ты знаешь, они не совсем обычные, ну, не такие, например, как у Мираза или Вермита. Хотя да, они драконы-мужчины, потому и должны быть мельче. Но и у женщин-драконов нашего государства они другие. Не такие мощные и не такие острые. И лапы у тебя, Дашка, такие…. Я даже слов подобрать не могу! — Василиска так увлеклась описанием моих прелестей, размахивая руками и блестя глазами, вся на эмоциях, что даже не заметила, как я остановилась.
— Даш, ты чего? Идем, время Эйдена кормить, — непонимающе уставилась на меня девушка.
А я просто выпала в осадок! Ведь Василиска описала сейчас саму себя….
И тут случилось ужасное! Этот «безобидный» Зорг обогнал нас, вышел наперерез, выхватил у меня из рук Эйдена. Потом он перевоплотился в дракона и взлетел.
Долгая дорога к родным
Даша
Мы с Василиской бросились вслед за Харашматом. Ну, подлый птеродактиль, сейчас ты огребёшь по полной! Что, одного раза тебе оказалось недостаточно? Но тот летел так быстро, что мы никак не могли его нагнать. Понимал, подлый трус, что в ближнем бою ему не светит победа. А вот в перелётах мы с Василиской пока ещё сильно проигрывали.