Мы имеем дело с развивающейся легендой. Возможно, скрижали стали частью КН в интервале между правлениями Йисхака и Лебна Денгеля. Отождествлением табота и скрижали Десяти заповедей они легко могли дублироваться. И в результате к середине XVI века мы видим, что священная реликвия, унесенная из Иерусалима, согласно эфиопской традиции, многие столетия хранящаяся в церкви Аксума, функционирует как табот царской походной церкви.
Версия Абу Салиха о том, что ковчег Завета хранился в Эфиопии со времен царей Загве, как мы уже видели, происходит из-за неправильного перевода слова "табот". В любом случае она была забыта, хотя и осталась в арабо-христианской традиции, иногда давая почву для очередной легенды.
В отличие от скрижалей, ковчег не был частью эфиопских историй о Соломоне и царице Савской в пересказе Жуао де Барроса и Сага Зааба; краткий пересказ Альвареса вообще не упоминает ни того, ни другого. Версия, которая считалась всеми принятой столетиями, была такова: цари дома Давида, потомки Соломона и царицы Савской, родственники семьи самого Иисуса Христа, сидят на троне Давида в Эфиопии, и в их распоряжении находится величайшая ценность, скрижали Моисея. Они управляют народом детей Израилевых, истинным Израилем, новым Сионом, Эфиопией. Их авторитет почти что божественен.
Но на этом развитие не прекратилось. В официальных документах эпохи Зара Якоба Эфиопия становится Сионом, царством потомков Соломона. Самая древняя церковь страны возвратила свою пошатнувшуюся славу тем фактом, что ее алтарная скрижаль была даром самих апостолов с горы Сион. Возможно, именно этот камень, который мы, следуя описанию Альвареса 1520-х годов, уже можем назвать таботом Сиона, или алтарным камнем Сиона, стал отождествляться со скрижалью Моисея, привезенной Эбна Лахакимом из Иерусалима. Церковь Аксума и вся территория вокруг принимают имя Сион. Она также освящается именем Девы Марий, или еще раньше, или в результате развития ее культа при Сайфа Араде, Давиде I и особенно при Зара Якобе.
Хотя несомненно то, что все эти огромные претензии были приняты сознательно, совершенно не обязательно, что это всегда была циничная эксплуатация доверчивости населения для укрепления своей власти. В ранний период власти Соломонидов эта легенда принималась за истину не только подданными, но и самими правителями. В этих отдаленных землях, в отрыве от всего остального христианского мира, цари, постоянно отбивавшие атаки мусульман и местных иудеев, не сомневались в том, что они воплощают замысел Господа, что они — избранные как цари Сиона, потомки Давида и Соломона. Христианство, столь же фанатичное, как и ислам Ахмада Граня, полностью подчиняло себе всю жизнь некоторых императоров. Здесь мы можем особо отметить Зара Якоба. Подобный правитель в наше время рассматривался бы как жестокий и фанатичный тиран, страшно карающий своих подданных и даже свою семью за малейшее отступление от пути его веры. Но для большинства эфиопов он был христианским героем.
Религиозно-политический миф был создан. Осталось только одно необходимое дополнение, венец всего этого идеологического здания. И вскоре на сцене появился еще более удивительный талисман — ковчег Завета.
Те напасти, что обрушились на Эфиопию, всегда приходили извне. Эмир Адала, Ахмад Грань, начал свое ужасающее вторжение в Эфиопию императора Лебна Денгеля, которое получило название "Сожжение Девы". Этот император не заключил военного договора с португальцами, но то была не его вина. Война с Адалом была привычной, она длилась поколениями, и не было даже намека, что в этот раз она выльется в полномасштабную катастрофу. Церкви Эфиопии, изукрашенные золотом, усыпанные драгоценными камнями, были разграблены. Все, что не несло какой-либо прямой ценности, было сожжено или разбито. Могилы предков осквернены. Тело митрополита Маркоса было сожжено вместе с церковью. Огонь свирепствовал в императорских дворцах. Табот Аксума вместе с другими сокровищами был в панике увезен в безопасное место, в Табр. Император сам бежал с места на место, спасаясь от врага. В 1535 году церковь Аксума сгорела дотла. Только стены да колонны святилища уцелели в пожарище. Христианское царство Сиона превращалось в несбыточную мечту, в то время как мусульманские правительства контролировали все больше провинций. Император Лебна Денгель умер в Дабра-Дамао в 1540 году. Он так и не узнал, что спасение было близко.