Шло время. О докторе Абельмансе и его верной команде постепенно стали забывать, и скоро о нем уже никто и не помнил. Разочарованный и глубоко оскорбленный, Абельманс покинул общество. Он зарекся бороться за правду и пытаться доказать что-либо своим современникам. Пользуясь былыми связями, он продолжал организовывать экспедиции, правда уже не такие масштабные, экспедиции, о которых никто не хотел слышать. Делал он это все с тайной надеждой что, возможно, будущие поколения, более безрассудные, чем нынешние люди, смогут по достоинству оценить его усилия и принять очевидное. Однако в 1991 году в ходе одной секретной и очень опасной миссии в Тибете исследовательской работе доктора Абельманса пришел конец. Экспедиция обернулась самым настоящим кошмаром. Вся его команда, за исключением четырех человек, включая его самого, была уничтожена. Его жена, его тридцатитрехлетний сын Филипп, отец Адель, и его невестка были жестоко убиты. В пятьдесят восемь лет Жеральд Абельманс был тяжело ранен и полностью потерял возможность ходить. Ужасная трагедия, о которой он никогда не говорил и воспоминания о которой до сих пор хранил в секрете даже от самых близких ему людей. Уединившись в своем замке, он продолжал интересоваться историями о монстрах, которые периодически доходили до него из отдаленных уголков планеты, но действий никаких уже не предпринимал. Доктор Абельманс был сложным человеком, полным тайн и загадок. Но вместе с тем он был и мудрым человеком: пытался толково распорядиться своей жизнью и с радостью следил за тем, как растут его внуки, которых он просто обожал. Том, Борис, Адель и Беа стали для него настоящим смыслом жизни. Нежный, ласковый, предупредительный, он им всячески угождал и баловал, предвосхищая их желания и поддерживая любое их начинание. Они должны были стать, когда вырастут, теми взрослыми, которые восстанут против скучного мира и жестокости человеческого общества, не потеряют с годами детскую наивность и непосредственность, которые делают жизнь более насыщенной событиями и прекрасной.
— Как же я рад вас видеть! — восклицал он. — Да вы сильно выросли, даю слово!
Сидя в инвалидном кресле, Жеральд Абельманс разглядывал своих внуков по очереди.
— Ты становишься все очаровательнее, Адель. Полагаю, мальчики дерутся за твой поцелуй…
Девушка покраснела и небрежно пожала плечами, чтобы избежать прямого ответа.
— А ты, Беа, как я погляжу, так и не отказалась от вкусного шоколада… И тем лучше! Ты очень миленькая.
Лицо Беа озарила широкая улыбка, глаза заблестели — она почувствовала себя красавицей… Правда, всего лишь на секунду.
— Пффф…
Том и Борис переглянулись, еле удерживаясь от насмешек. Беа бросила в их сторону угрожающий взгляд.
— Ты, Борис, — продолжил Абельманс, — все так же упражняешься в сарказме, и я не тебя не сержусь. Ты родился насмешником, и я думаю, это не лечится. Это не болезнь и даже не недостаток. Скорее это способность мыслить критически в любой ситуации. Главное, будь внимателен и не заходи за грань. И постарайся не утонуть в ядовитых насмешках — это признак глупых и злых людей, к которым ты, слава богу, не относишься.
Борис, сконфуженный и пристыженный, закусил губу и опустил голову. Беа торжествовала.
— Что касается тебя, мой маленький Том, то хоть ты и самый последний по росту, но первый по заслугам. Я узнал от твоих родителей, что преподаватели очень тобой довольны и что твои результаты в очередной раз были блестящими. Продолжай в том же духе. Я очень горжусь тобой.
Том, тронутый словами дедушки, неловко поправил очки, чтобы скрыть смущение.
— А теперь, дети мои, — всплеснул руками доктор, — к столу! Вы, наверное, ужасно проголодались…
В мгновение ока дети расселись вокруг стола, заняв свои обычные места. Ноно же, занятый своими делами, теперь пытался тянуть за хвост механическую собачку, чтобы та хоть как-то на него отреагировала, и не обратил внимание на происходящее. А зря, завтрак был просто великолепен. Хлеб, булочки с шоколадом, мед, масло, мюсли, йогурты, мандарины… Настоящий пир. Оголодавшие дети полностью сосредоточились на своих бутербродах, чашках горячего шоколада и горах кукурузных хлопьев, хрустящих, с холодным молоком.
Неожиданно доктор Абельманс прервал затянувшееся молчание…
— А! Дети мои, дети мои, я же совсем забыл вам сказать… Знайте, что если вы сейчас и наслаждаетесь завтраком, то это все лишь благодаря одному сюрпризу, который я позволил себе вам преподнести…