Кончиком пальца сконфуженный Том поправил очки. Не прерывая ни на секунду свою речь, старик, которого еле держали дряхлые ноги, которые явно не поспевали за его живым и пытливым умом, с большим усилием пересек комнату и упал в вольтеровское кресло. Он протянул свою трость карлику, который осторожно положил ее на подлокотник.
— Вы можете идти, Фуаль. Оставьте меня одного с детьми.
Карлик послушно покинул комнату, аккуратно закрыв за собой дверь.
— Подойдите ближе. Не бойтесь старика. Я не злодей.
Адель, Том, Борис и Беа приблизились к хозяину дома, который протягивал им свою дрожащую жилистую руку:
— Позвольте представиться: Джон Вильям Бойль, хозяин этой башни с 1946 года, рантье и астроном-любитель. Местные жители считают меня сумасшедшим, но должен вам сказать, что мой разум в полной ясности. Несмотря на мои девяносто семь лет, я не страдаю ни болезнью Альцгеймера, ни безумием, как бы односельчане из бара Маллигана ни хотели.
Старик сохранил удивительные для своих лет сарказм и чувство юмора. Пока он говорил, Ноно развлекался тем, что крутил на огромной скорости лунный глобус.
— Что касается вас, мои дорогие, то вы просто безрассудны — прийти сюда в такой туман! Даже местные жители легко теряются в этих местах!
Сэр Бойль указал на широкие окна, за непроницаемой стеной стоял туман. Было такое ощущение, что башня парит в облаках.
— Не беспокойтесь, я скажу Фаулю, чтобы он предупредил ваших родителей. И пока они не придут, я оставлю вас здесь.
— В этом нет смысла, месье, — едва слышно заметил Том.
— Наших родителей здесь нет. Мы пришли одни, — добавила Беа.
— И мы вовсе не заблудились, ну, почти… — сказал Борис, бросив мстительный взгляд на остальных.
— Если мы здесь, то именно потому, что нам нужно с вами поговорить. Для этого мы специально прилетели из Норвегии! — закончила Адель.
Старый ирландец сначала удивился, потом посмотрел на детей с подозрением. Только расшалившийся Ноно нарушал воцарившуюся тишину. Теперь искусственная луна вращалась так быстро, что рисковала слететь со своей подставки. Старик взял трость, несколько раз яростно стукнул ею по полу и бросил на Ноно неодобрительный взгляд. Сурикат замер от ужаса и тут же запрыгнул на руки Беа в поисках спасения. Луна постепенно замедляла ход.
— Могу я узнать, с кем имею честь разговаривать?
— Мы — внуки Жеральда Абельманса! — воодушевленно сказал Борис, усвоив урок с немецким продавцом книг и пользуясь фамилией дедушки как паролем.
— Я не знаю этого человека. А должен был?
— Мы также приехали от имени и по поручению Адама Готторфа фон Ольшлегера, именуемого Олеариусом, — добавила Беа.
— Никогда о таком не слышал.
— И в то же время я думаю, что имя Эрика Понтоппидана вам говорит о многом, — уверенно заявила Адель.
Она попала в точку. Старик резко выпрямился в своем кресле и вытаращил глаза. Совсем как старая сова, разбуженная посреди дня. Старик почувствовал себя не в своей тарелке, но Адель не отступала:
— Нам нужна ваша помощь, месье! Все сходится к тому, что вы последний потомок священника Эрика Понтоппидана. Мы в курсе истории всей вашей семьи. Мы знаем, что, возможно, где-то еще существует экземпляр «Естественной истории Норвегии», написанный руническим письмом, — той самой книги, которую на протяжении стольких веков вероломные люди пытались разыскать любой ценой. И если мы сейчас здесь, то лишь для того, чтобы задать вам один-единственный вопрос, ответ на который может изменить ход всей человеческой истории: у вас ли находится «Естественная история Норвегии» в рунической версии, которую написал ваш предок?
Последовало долгое молчание. Ребята с нетерпением ждали, когда с губ старика сорвется вожделенное «да». Сложив руки на своей трости, он думал. Вильям Бойль пристально посмотрел на каждого из четверых детей. Врать было бесполезно. Они обо всем догадались Старик вздохнул и ответил:
— Я не знаю, каким образом вы получили настолько конфиденциальную информацию, и мне очень любопытно, как вам удалось приехать сюда и добраться до этой комнаты. Признаюсь, я очень удивлен. Я сильно впечатлен тем фактом, что дети вашего возраста были способны заявиться ко мне в гости, чтобы задать вопрос, ответ на который ищет весь мир. Ваша молодость, ваша смелость и местами даже наглость мне нравятся. Поэтому я открою вам один из самых важных секретов всей этой истории. Да, я являюсь потомком священника Эрика Понтоппидана!