— Два оставшихся дня будут самыми веселыми за все каникулы! — добавила Беа.
— Я считаю, что надо поговорить с дедушкой, — предложил Том. — Нельзя оставлять все как есть. Что думаете?
— По-моему, ты бредишь! Он заперся в своем кабинете, чтобы вволю позлиться на нас! — ответил Борис.
— Точно, и мне не хочется снова выслушивать занудные лекции, как в прошлый раз! Пяти минут мне хватило. И потом, через два дня мы уже будем далеко, — поддержала брата Беа.
— Том прав! — оборвала Адель. — Закрылся в кабинете и собирается дуться? Если он так отреагировал, то только потому, что очень сильно за нас испугался. Надо бы перед ним извиниться…
— Ага, иди тогда одна! — возмутился Борис.
— Поддерживаю! Это без меня! — присоединилась Беа.
— НЕТ! Мы уехали вчетвером, значит, и извиняться будем вчетвером! — приказала Адель.
Умирая от страха, дети вышли из-за стола, оставив Ноно лакомиться его любимыми медовыми конфетками, и отправились к кабинету Абельманса. Уже перед дверью завязался спор.
— Борис, ты входишь первым! — сказала Беа.
— Что? Нет-нет! Сама иди!
— Нет! Это не моя была идея! Это Адель!
— Тогда пусть Адель и идет первой!
— Действительно, Борис, какое мужество! — ответила Адель.
— Ладно, я пойду! — заключил Том.
Ребята замолчали, Том трижды постучал в дверь, но ответа не последовало.
— Вы думаете, он в секретном зале? — предположила Беа.
— Не думаю, я слышал шум, — ответил Том.
Он постучал в дверь еще раз. На этот раз раздался голос Абельманса:
— ВОЙДИТЕ!
Тон его был сухим. Том вошел первым, за ним последовали Адель, Борис и Беа, которая смущенно закрыла за собой дверь. Абельманс, сидя за своим столом, внимательно посмотрел на внуков. Строгий взгляд, непроницаемое лицо. Дети поняли, что им предстоит пренеприятный разговор.
— Если вы хотите что-то попросить, то это бесполезно. Вы можете идти! — резко сказал он.
Сердца детей учащенно забились. Они боялись сейчас дедушку так же, как первоклассники боятся строгого учителя. Собрав все мужество в кулак, Адель взяла слово:
— Дедушка… Мы хотели извиниться…
Абельманс не шелохнулся. Удобно расположившись в своем кресле, он изучал маленькую группу с ужасающим спокойствием.
— Вы уже опоздали на сутки! Не думаю, что ваши извинения имеют силу!
— Я знаю, мы должны были тебя предупредить и попросить разрешения… Но ты бы нас никогда не отпустил… Мы ведь живы и здоровы! Это ведь самое главное, нет? — с вызовом сказала Адель.
— Пожалуйста, Адель, давай без сарказма! Все извинения мира будут ничтожны перед вашим беспардонным поведением! Мне кажется, я предоставил вам достаточно свободы во время каникул. И вы этим злоупотребили! Я полагаю, вы даже не подумали о страхе, который мы с Бобом и Офелией пережили за эти бесконечные четыре дня. У нас было предостаточно времени, чтобы предположить самую худшую развязку! И ни одной весточки! Ни одного звонка! Ни слова! Ничего! Вы полагаете, это нормально?! Более того, ты заблуждаешься, Адель… Если бы вы меня попросили, я бы, вероятно, уступил вам и разрешил поехать. Разве не отпустил я вас с Бобом на «Пайпер-IV»? Вы безответственны! Вы подумали о нас хоть один раз за это время? Нет! Вы только представьте себе, что я должен был бы делать, если бы с вами случилось что-то страшное? Что я должен был бы сказать вашим родителям? Прости, Шарль, прости, Эва, но Адель, Борис, Беа и Том уехали и не вернулись! С самого первого дня я прикрывал вас перед вашими родителями, когда они звонили…
Четверо детей удивленно посмотрели на дедушку.
— Да-да, я вам этого не говорил, но каждый раз, когда они звонили, я придумывал тысячу и одну причину, чтобы они не стали настаивать и просить позвать вас к телефону. Я говорил, что вы пошли гулять с Офелией, а потом с Бобом, что вы заняты играми в парке… Да что угодно! И вот как вы меня благодарите?! В следующий раз я не буду вас покрывать. Выкручивайтесь сами, как хотите!
— Дедушка… нам очень жаль… если бы ты знал, как мы сожалеем… — сказал Том плаксивым голоском, эффект от которого был ему хорошо известен. — Мы больше так не будем… Обещаем…
Старик потихоньку стал отходить.
— Ты нас прощаешь, дедушка? — подхватила Беа таким же голосом, так как была просто асом в подобных делах.
— Вы меня так напугали! Идите сюда, дети мои… Обнимите меня!
Лед тронулся. Борис и Адель лукаво подмигнули Тому и Беа, и все четверо бросились к дедушке, чуть не задушив его в объятиях.
— Но теперь, если вы хотите, чтобы я вас окончательно простил, расскажите мне обо всем! — заявил он. — В мельчайших подробностях. Все от А до Я…