После ужина им позволяют поиграть с час. Кес берет Лин с собой и знакомит с товарищами по играм. Похоже, он ею гордится. И уж точно гордится, что может пройти по полуразрушенной кирпичной стене на пустыре за домами. А когда Лин замечает, что он поранил колено, Кес только насмешливо фыркает в ответ. Лин легко вливается в кучку детей, которая наблюдает, как Кес перепрыгивает по неровным кирпичным зубцам. Да, они подмечают, что выговор у нее не местный, и вполуха выслушивают ее историю, но вскоре она уже часть компании.
Спускаются летние сумерки, темнеет, и дети вспоминают, что пора по домам. Они несутся словно стайка птичек. Напоследок, прежде чем скрыться по домикам, кратко обмениваются планами на завтра. В доме номер десять суета улеглась. Тетушка прибрала в кухне и теперь вяжет; дядя сосредоточенно читает под единственной лампой в кухне. Кес, Али и Лин моются у раковины, по очереди идут в уборную. «Trusten», – произносит тетушка, это сокращение от welterusten, то есть «спокойной ночи».
Дети ложатся в одной комнате, а взрослые и малышка Марианна – в другой. Кес и Али засыпают быстро. Лин лежит и слушает их ровное дыхание. Сколько она себя помнит, ей никогда не приходилось ночевать в одной комнате с кем-то. На миг Лин вспоминает свою детскую на Плеттерейстрат. Дома мама всегда приходила к ней – подоткнуть одеяло, погладить по голове, а потом и поцеловать на ночь.
Утром девочку расталкивает Кес. Каникулы еще не закончились, он решил пойти ловить головастиков. Кес знает место, где они водятся даже в августе, и зовет Лин с собой. Под бдительным взглядом тетушки они быстро расправляются с хлебом и сыром и выскакивают за дверь. Ярко светит солнце, Лин даже не замечает утреннего холодка и вслед за Кесом бежит по пустым переулкам.
Через десять минут они уже в пригороде – кругом фермы и промышленные склады. Тут-то и водятся головастики: в застойной канаве, к которой спускается скользкий склон, поросший травой и ежевикой. Кес осторожно сползает по нему. В правой руке палка, он опирается на нее, чтобы не упасть, в левой – банка. Он оглядывается на Лин, потом окунает банку в воду. Сначала Лин никак не поймет зачем, но вид у Кеса довольный. Он подносит склянку к глазам, потом выкарабкивается по откосу назад. Теперь банка до краев полна мутно-зеленой воды, которая выплескивается Кесу на руку.
Лин едва решается потрогать мокрую банку, поэтому не сразу различает в воде странное существо с лапками и хвостом. Она никогда такого не видела, хотя в школе им и рассказывали про головастиков. Этот похож на неправильную лягушку. Вскоре и Лин осмеливается поймать одного и вдруг понимает, что съезжает по скользкому откосу в канаву. Она случайно зачерпывает ботинком воду, и – о ужас! – кажется, что-то забирается внутрь. Кес – само спокойствие, подбадривает ее, подсказывает, как ловчее действовать. Вскоре они уже трудятся слаженно, как два давних товарища, Лин шарит в воде все увереннее, и воздух звенит от восторженных воплей. Наконец набирается полная банка крошечных чудовищ. Внимательно изучая улов через стекло, Кес и Лин дают каждому имя, придумывают, какой у кого характер, а потом опорожняют банку над мутной канавой.
Общее приключение связывает Кеса и Лин крепкой дружбой. Будут и другие вылазки. Кес учит девочку звонить в чужие двери, быстро прятаться неподалеку и высматривать, что будет. Еще они забираются на большой мост над каналом и глядят на баржи, а Кес кидает вниз камушки, стараясь попасть в цель. Стрелок он меткий, и частенько оба, довольные, слышат звон разбитого стекла. Весь Дордт и его окрестности служат им площадкой для игр, и Кес с Лин исчезают на целый день – летний, невероятно длинный день. Они живут по правилам, которые сами себе придумали, радуясь своей вольной жизни, как умеют лишь дети. А домой на Билдердейкстрат они возвращаются героями-завоевателями, достойными ожидающего их пиршества из картошки, брюссельской капусты и тефтелей.
Впервые в жизни у Лин не болит живот. Она с аппетитом ест в маленькой кухне, ей нравятся суета и гам, она упивается свободой. Дома она нянчится с маленькой Марианной, кормит ее, рассказывает сказки – по фразе на каждую ложку. Как и все, Лин выполняет домашние правила – соблюдает чистоту, встает, ложится спать, ест в определенное время, – но вообще-то от нее почти ничего не требуют. Тетушка готовит, стирает, моет, убирает, как будто даже не задумываясь, а к ужину любой может привести друзей. Если вечером дядя занимается, все притихают. Лин его немножко боится, но и восхищается без меры. Окружающие ловят каждое его слово и всегда выполняют все, что он ни скажет.