- Успокойтесь, мисс, - произнес полицейский, - выпейте воды. Вот так, - в руку Оливии тут же всунули бумажный стаканчик с жидкостью. - Вот, пейте, пейте, и расскажите, что случилось?
Оливия попыталась сделать глоток, но руки так сильно дрожали, что она пролила половину воды себе на юбку.
- Моя сестра,- хриплым, дрожащим голосом выговорила женщина, - она... ее нет. Я пришла... а там... и нет никого,- Оливия снова стала скатываться в истерику. Голос предательски дрожал, рыдания подступали к горлу, и она не могла говорить, проглатывая окончания или даже целые слова.
- Ну что же вы, мисс, - полицейский участливо смотрел на Оливию. У него были добрые карие глаза, немного осунувшееся лицо. - Выпейте еще воды. И скажите, как вас зовут?
Оливия сжала в руке стаканчик, пить хотелось, но ее почему-то неприятно насторожила настойчивость, с которой этот, по виду добрый полицейский, пытается ее напоить. Нет, она не была параноиком, но...
- Оливия, меня зовут Оливия Хамри. Моя сестра, - Оливия попыталась говорить внятно, справиться с рыданиями и дрожащим голосом, - я пришла с работы, а там все перевернуто, все вещи... они разбросаны, что-то порвано, мебель... она изломана. А Лоры нет.
- Лора - это ваша сестра?
- Д-да… ее похитили. Пожалуйста,- Оливия подалась вперед и сжала ладонями руки полицейского, не обращая внимания на то, что все еще держала в руках пластиковый стаканчик с водой, - пожалуйста, помогите мне. Она же еще почти ребенок. Ей исполнилось восемнадцать только две недели назад... она... пожалуйста, - и Оливия снова заплакала.
- Ну что вы, мисс... Оливия, - тут же принялся успокаивать ее полицейский, - вы пришли домой, обнаружили факт взлома и отсутствие сестры... У вас что-нибудь пропало? Деньги, драгоценности, еще что-то?
- Деньги? - Оливия удивленно подняла глаза на полицейского. Как он может думать о деньгах, если у нее пропала сестра? Причем здесь вещи и драгоценности? Все это Оливия высказала, не задумываясь и не подбирая слов. Возможно, она была несколько груба, но мысли ее все время возвращались к тому, что бедняжка Лора где-то там, одна и если не поторопиться, то с ней может произойти что-нибудь совсем плохое.
- Послушайте, мисс Хамри, Оливия, - неуверенно начал полицейский, - давайте я провожу вас к детективу. Вы напишете заявление о взломе, потом вернетесь домой, и подождете там...
- А Лора? - не выдержала Оливия. - Ее вы не будете искать?
- Оливия, ваша сестра уже совершеннолетняя. И потом, с чего вы решили, что она пропала? Быть может, девушка просто ушла гулять, встречается с друзьями или проводит время со своим молодым человеком...
- У нее нет молодого человека! - выкрикнула Оливия. - И она бы ни за что не ушла из дома, не предупредив меня. Да она даже трубку не берет! Это разве не говорит о том, что с ней что-то случилось.
- Поймите, Оливия, - немолодой полицейский говорил все тем же тихим увещевательным голосом, - мы не можем начать поиски пока не прошли как минимум сутки с момента исчезновения. Не беспокойтесь так, вполне возможно, ваша сестра уже дома и ждет вас или появится в ближайшее время.
Оливию стало слегка потрясывать.
- Вы... вы... - она поднялась с места, комкая в руке уже пустой стаканчик, - вы не собираетесь ее искать. Конечно, ведь это же не ваша сестра исчезла непонятно куда! - она и сама не замечала, как стала повышать голос, и уже просто кричала, нависая над все еще сидящим полицейским. - Так вы выполняете свою работу? На что идут деньги налогоплательщиков, если вы сидите на своих местах и боитесь поднять задницу?! За сутки с моей сестрой может случиться все что угодно!
- Прекратите немедленно, - вся доброта и благодушие слетели с этого полицейского, как по мановению волшебной палочки. Теперь перед Оливией стоял серьезный, уже немолодой мужчина с колючим взглядом. - Пишите заявление по факту взлома вашей квартиры и дожидайтесь бригаду. А поиски вашей сестры начнутся не ранее, чем спустя трое суток после ее исчезновения. Таков закон, мисс!
На глазах Оливии с полицейским стали происходить странные метаморфозы. Это больше не был добродушный толстяк, то, что стояло напротив молодой женщины, с трудом можно было бы назвать человеком.