[Игимиро: Честно… Мне сейчас очень нужен хороший длинный анекдот.]
[Верфиниций: Я… Если это так поможет… Я нашёл тут в книжке один анекдотик из разряда абсурдных, надеюсь такие смогут тебя удовлетворить.]
[Игимиро: Да…]
[Вефиниций: В таком случае…. Кхм-кхм!
Приходит некий мужчина к врачу… «Садитесь, рассказывайте» — говорит ему доктор. «Доктор! такая проблема: я много говорю, но все почему-то потом мне говорят, что я молчал, но ведь я же точно знаю, что говорил! Вот недавно случай был — пришел я к другу на свадьбу, все встают
по очереди, говорят тосты, пьют за здоровье жениха и невесты. Ну и я встал, взял рюмку и начал — поздравил их, пожелал всего, выпил водку и сел. Друг ко мне потом подходит и говорит: "Ну ты
обнаглел — встал, помолчал, выпил водку и сел!" Доктор, что мне делать?»
Доктор, медленно поднимает голову, щурясь, смотрит на мужчину
и говорит: «Ну, и долго мы будем молчать??..»
Ха-ха… Хахахахахахахахха!!! Я честно никогда в жизни не увлекался анекдотами, но это, оказывается, довольно забавное занятие…]
[Игимиро: …]
[Верфиниций: Сергей…]
[Игимиро: …]
[Верфиниций: Сергей…]
[Игимиро: …]
[Верфиниций: Зачем… Ты убил Ксави?]
Глава 46
[Игимиро: …]
Пятки босых ног постепенно вдавливались в хлюпкую и развалившуюся от ливня почву. Листья противным шорохом метались под ногами, заплетаясь грязью меж пальцев.
[Игимиро: …]
С кривой и морщинистой рожей зверолюд медленно плёлся к заветному дубу, раскинувшемуся в нескольких сотнях метров от входа в лагерь. Тёмные тучи слонялись по серому небосводу, пожирая друг друга и снова разлагаясь на клочки мерзкого осеннего дыма.
[Игимиро: …]
На плече Игимиро, глупо высунув язык, покачивался труп девочку с енотьими ушами. Кровь редко стучала по дождевым лужам, а серовато-голубые глаза выпученными шариками тырились в босые и стёртые пятки зверолюда.
[Игимиро: …]
Деревья сменялись другими деревьями, лес начинал заплетаться со всех сторон, заковывая мужчину в своих дряхлеющих объятиях.
[Игимиро: …]
[Эгбург: …]
[Игимиро: Я вернулся.]
[Эгбург: Слава богу, я уже устал тебя ждать… Ну как там?]
Черноволосый юноша обзавёлся целой палаткой, печечкой и даже кроватью — на его лице был небольшой румянец от обжигающего холода, а изумрудные глаза сияли ликованием.
[Игимиро: …]
Кусок одетого в шубу мяса грохнулся на землю, приземлившись выпученными глазами в подгнивающие листья. Почва прогнулась, а вода потихоньку принялась окрашиваться в розовый.
[Эгбург: Это… И есть маг? Маленькая девочка?]
[Игимиро: Я не знаю… Расколдуй меня и проверь сам на том входе.]
[Эгбург: Не знаешь…]
[Игимиро: …]
[Эгбург: …]
[Игимиро: …]
[Эгбург: Хорошо.]
Лицо принца стало серьёзным и, шагнув вперёд, он лишь слегка прикоснулся к зверолюду, и облик того тут же изменился.
Одежда сменилась на обычную рубаху и брюки, лысая бошка обросла огненно-рыжими волосами, глаза наполнились тёмным, кожа помолодела, а уши уменьшились и навострились до лисьих.
Игимиро наконец-то превратился в прежнего Сергея.
[Сергей: …]
Было ли юноше легко просто взять и прирезать маленькую девочку?..
[Сергей: …]
Да… Как ни странно, но сложнее ему было её пронести до выхода, который, слава богу, никто и не собирался караулить.
Сергей видел много смертей, сам их переживал, и для него это не составило никакого труда или зазрений совести.
[Сергей: …]
Именно поэтому он был таким подавленным.
[Сергей: …]
Перерождения делали его черствее и беспринципиальнее: сначала это были покушения на Ро’Денье Лотрикса, после — убийство Ики, а теперь и безжалостное лишение жизни… Ребёнка.
[Сергей: …]
Юноша прекрасно понимал, что в девочке, может, вообще не было никакого мага, но… Это никак его не пугало… Будто ему было абсолютно плевать на её жизнь.
[Сергей: …]
Да, он перерождался из раза в раз, и любая смерть, включая его, по сути-то ничего и не значила…
[Сергей: …]
Но прежний Сергей так не поступал… Прежний Сергей проникался искренней добротой и любовью даже к тем, кто его несколько раз убил, например к Ейне Меруэцу и его банде… Прежний Сергей смог преспокойнейше привязаться к Дыону, хоть тот в одной из вселенной и оставил его умирать в одной из близлежащих канав.
[Сергей: …]
И что самое страшное… Даже страха стать кем-то другим…
[Сергей: …]
Он не чувствовал.
[Эгбург: Сергей.]
[Сергей:..?]