Слегка приоткрытые губки Сьюзи, уткнувшейся щекой в небольшую перинную подушку, не могли ответить на такие вопросы.
«В любом случае… Здесь мы обосновались в какой-то деревушке Бистлэнда и принялись жить вместе… Как и задумывали изначально, ещё когда я самонадеянно послал эту империю с Максом куда подальше… Как же я тогда ошибался…»
Девушка что-то промямлила во сне и, вытянув ноги с пальчиками носочков, перевалилась на другой бок, чуть не свалившись с кровати.
«Здесь у меня нет Зета. Я не встретился ни с Дыоном, ни с Яковом, ни с Филькой, ни с Бернадет, ни с Конрадом… Ни с кем кроме Макса, Кайки и Сьюзи… Что теперь с ними? Напали ли на них Ейне с Моно и Ики? Сделали ли что-то аптапаро? Столько вопросов, а у меня только она…»
Юноша продолжал глядеть на посапывающую фигуру, обвёрнутую шерстяным, не очень большим одеялом, заставляющим что девушку, что парня сворачиваться калачиком, дабы укрыть и ноги. Слава богу, сейчас было лето, и этого не требовалось, так что они спали свободно, хоть у Сергея, в отличии от Сьюзи, не было никакого нижнего белья…Даже банальных трусов… Только портки.
«Я попал в идеальный мир… Здесь мы с Сьюзи счастливы… Здесь мы можем жить беззаботно, и я вряд ли умру… Но мне надо бросить всех тех, кто остался в Йефенделле… С Дыоном и Ияковом ничего не случится, Бернадет и Макс уже наверняка были выгнаны из дворца из-за потери принцессы, Филька умер от голода, а остальные… Кто его знает, с ними могло произойти всё, что угодно, в моё отсутствие…»
Сергей поднялся с кровати и, отыскав босыми ногами свои башмаки, больше похожие на какую-то смесь лаптей и сандалий, вышел из дома навстречу рассеянным по беспросветному небу звёздочкам. Где-то яростно копошились сверчки и прочая живность, ветерок лениво и беззаботно щекотал щёки юноши прохладным дыханием, а луна серебряным ликом глупо вглядывалась в простираемые под ней просторы, будто высматривая там какой-то клад или неразгаданный секрет.
«Теперь Зет бесполезен, а Хирол женится на Сьюзи… Да, на той милой девчушке, что сейчас беззаботно сопит в том доме… Скорее, всего я не смогу просто так восстановить силу духа, мне надо наверстать упущенное собственными силами… Но как?»
Рыжие волосы развевались по ветру, пока чёрные глаза искали ответа в молчаливом небосводе. Так прошла минута, час, ещё другой…
«Пожалуй, мне пора уходить…»
Ещё когда Сергей рубил то дерево, он заприметил небольшой мощный нож для очистки коры и веток. Его деревянная рукоятка теперь так приятно и удобно лежала в большой ладони, будто она была создана специально для этого попаданца.
«Когда я умру… Сьюзи проснётся и найдёт мой труп… Она будет рыдать, ведь здесь я для неё не кусок мусора, а близкий человек… Эту Сьюзи я оставлю брошенной отщепенкой… Но это… Это…»
Ледяной металл рассёк бледноватую кожу.
[Сергей: Это того стоит.]
Кровь потоком хлынула на траву и слилась с тьмой ночи.
В этом беззаботном и счастливом мире больше не осталось парня по имени Сергей.
Глава 18
[Сергей: …]
Юноша лежал на жёсткой, но довольно большой деревянной кровати. На нём была чёрная монашеская ряса с широкими в области локтей рукавами и лиловыми полосами и узорами. За окном уже лениво вздымалось солнце, где-то орал тощий полудохлый петух, а от оросевшей земли уже нёсся не самый приятный запах фекалий.
Вот он, его родной монастырь, родной Йефенделл, родное Четвёртое Кольцо, родная нищета и бесконечные проблемы.
Даже он часть этого покинутого всеми богами места, такой же мелочный и бесполезный, но обладающий такой приятной и тёплой простотой, способной взрасти только в таких смердящих условиях.
[Сергей:…]
Ему не надо одеваться или умываться, чтобы сразу приступить к работе — его зубы, кажется, не собираются гнить, длинные рыжие волосы с объёмной бородой мыть бесполезно — уж больно сильно они заплелись и наглотались пыли, а под глазами и так и сяк будут мешки, чё их протирать-то? По крайней мере, так думал Сергей, наскоро поднимающийся со своей слегка промёрзшей за ночь постели. В комнате ещё отдавало лёгким запахом дыма — видимо вчера с Филькой они разожгли костёр, чтобы согреть ледяные белокаменные своды монастыря. Только сейчас почему- то Сергей подумал, что было очень странно и довольно богохульно делать такое в «доме Бога».