[Сергей: Так я, получается, должен что ль с горы бросаться и ножиком руки резать, чтоб святым стать?]
[Филька: Эххх… Тебе не понять.]
[Сергей: Это ты херово объясняешь!]
[Филька: Если б ты ещё что-то…]
[???: Извиняюсь.]
[Сергей: Да? Хотите сделать ставку?]
[???: Да не, я подраться пришёл, если честно.]
[Сергей: У нас, к сожалению ограничение на 16 участников. Если кто-то из нынешних бойцов готов вам уступить, то можете поучаствовать, у нас как раз тут тяжело с конкуренцией — многие не хотят драться из-за Дыона.]
[???: Это тот здоровяк с пузом, размером с мою мамку? Я его мигом порву, скажите только, что мне делать?]
[Сергей: Да туда подойди, к основное толпе, тебе объяснят… Только это… Ты головой что ли ударился, чего у тебя башка перебинтована?]
[???: Да так, ничего серьёзного.]
[Сергей: Смотри у меня — тут у нас не битвы насмерть, ещё трупов не хватало.]
[???: Да всё нормально будет, отвечаю.]
[Сергей: Давай… Так, на чём мы с тобой там остановились?]
[Филька: На том, что ты олух.]
[Сергей: О таком я точно разговаривать не мог… Разве что про тебя речь шла.]
[Филька: Мда… С тобой спорить, что горох в стену метать.]
[Сергей: Ты лучше объясни мне, что такого было в том месте, то, куда вы ходили позавчера?]
[Филька: Ты про каменоломню-то? Так там просто…]
[Сергей: …И кто придумал эту херню, не пойму… Ну не нравится мне государство, чего это я ему деньги платить буду?]
[Филька: Ты такими аргументами налоги не отменишь.]
[Сергей: 15 % от заработка — это слишком дохера, не находишь? Мы и так с монастыря сущие гроши получаем, а тут ещё и это…]
[Филька: Ну что поделаешь…]
[Сергей: Не, ну а если они ещё и с Бойцовского Клуба шиши потребуют — мне им все кошели свои вываливать что ли?]
[Филька: Да у тебя их много будто…]
[Сергей: Между прочим, целых два. Уж побольше вашего…]
Близился вечер, схватки всё не кончались, и раз за разом раздавались одни и те же яростные выкрики. Хоть публика и начала скучать, она не спешила расходиться — даже наоборот, людей, казалось, стало только больше с полудня.
[Сергей: Идёт кто-то, Филька…]
[Филька: Спасибо, я заметил.]
Два начинающих букмекера скорчили серьёзные рожи и поправили свою одежду. Тем не менее, это был всего лишь знакомый Сергею низковатый мужичок с чубом — Лер. Он уже полдня бегал от ринга до Сергея и обратно, в основном жалуясь на Дыона, выкинувшего его за изгородь.
[Лер: Эй, Серёг!]
[Сергей: Чего там?]
[Лер: Так финал!]
[Сергей: Да ну, дожили всё-таки.]
Совсем забыв о серьёзном виде, юноша попёрся в сторону ринга, еле сдерживая наполненную азартом улыбку. Всё-таки, ему поражение Дыона неплохо так сыграет на руку: на других кандидатов поставило от силы по 2–3 человека, да и то они потом истошно носились между Сергеем и местом сражений, пытаясь изменить свой выбор.
Тем не менее, Сергей оставался непоколебимым и такие выкрутасы не разрешал. Всё-таки, если все ставки будут на корчмаря, и он выиграет, то Сергею просто придётся вернуть всем присутствующим деньги, а в этом, естественно, — никакого заработка.
[Сергей: Ну, и кто вышел в финал?]
[Лер: Оно ли не ясно? Этот мерзкий Дыон и ещё мужик какой-то с повязкой на башке.]
[Сергей: Повязкой говоришь?]
[Лер: Ну да! Сам говорит — лишай у него, видите ли.]
[Сергей: Хмм…]
Попаданец наконец дошагал до изгороди и взглянул на бойцов.
Дыон, огромный, плотный, могущественный, стоял в одном из углов ринга и скучающе хлопал себя по жирному животу. За всё время турнира они на разу не вспотел, на нём не было ни крови, ни синяков, ни ссадин, ни даже банальной усталости. Каждый раз он буквально за несколько секунд перекидывал оппонента за деревянный заборчик, немного укреплённый Зетом прошлой ночью, — так что очевидно, для него данное мероприятие выдалось сегодня довольно скучным и разочаровывающим.
По другую же сторону баррикад разминал кулаки грузный мужчина довольно высокого роста и бочковидного телосложения. Хоть Сергей и был на голову ниже его, до Дыона мужику было ой как далеко. Голова незнакомца была завёрнута в бинты — над его глазами нависали огромные густые брови, которые полностью скрывали его взор. Сам боец выглядел молодо, хоть его квадратное лицо своей грубостью и не сильно отличалось от здешних работничьих рож.