Затем она продолжала, понизив голос:
— Позже, когда ваш отец возвращался, выяснялось, что в то самое время, когда меня посещало предчувствие, он чудом избегал удара копья туземца или выходил живым из баталии, где погибло много солдат.
Гильда понимала теперь, что ей тоже передался дар ясновидения.
Стоило ей раз увидеть человека, как она могла безошибочно сказать, честен ли он или зол и завистлив.
Она всегда могла отличить правду от лжи.
Но со временем Гильда решила, что лучше не смущать своими предсказаниями других людей.
Теперь, когда Элоиза заговорила о маркизе и о предполагаемом браке, Гильда поняла абсолютно четко: сестру постигнет разочарование, маркиз не женится на ней.
» Нет, я не права… я ошибаюсь «, — говорила она себе, отправляясь спать.
Но уверенность в собственной правоте была так сильна, что она никак не могла заснуть.
Тогда Гильда решила завить себе волосы точно так же, как завивала Элоиза, хотя волосы Гильды вились от природы, тогда как у сестры были всегда прямыми.
» Наверное, утром я буду похожа на швабру «, — подумала она, но решила, что, если причесать волосы так же, как это делает сестра, все будет в порядке.
Внезапно она подумала о необыкновенно красивых нарядах и изящных шляпках, которые носит ее сестра.
Гильде очень захотелось примерить Элоизину шляпку с голубыми перьями, но она была уверена, что сестра не позволит.
Элоиза больше не заводила разговор о двадцати фунтах в год. Было абсолютно очевидно, что она никогда больше не захочет приехать сюда, разве что случится нечто действительно очень серьезное.
Гильде было больно думать о том, что Элоиза желает забыть, что у нее есть сестра.
Но она призвала себя к благоразумию — ведь пытаться изменить что-либо бесполезно.
Гильда проснулась рано и поняла, что у нее впереди еще уйма времени, чтобы приготовить Элоизе завтрак.
Она встала и отправилась вниз — прибраться в гостиной.
Гильда всегда предпочитала сама прибирать гостиную. Ей доставляло удовольствие протирать фарфоровые статуэтки, которые так любила мама.
К тому же она боялась, что энергичная миссис Хьюлет может разбить хрупкий фарфор.
Закончив уборку, Гильда решила, прежде чем готовить завтрак, разбудить Элоизу.
Она поднялась в комнату сестры, тихонько отворила дверь и раздвинула шторы. В комнату хлынули солнечные лучи.
Гильда выглянула в окно и с радостью обнаружила, что на кусте сирени бутонов стало намного больше.
Затем она подошла к кровати сестры. Элоиза спала крепким сном.
Гильда постояла несколько секунд, глядя на сестру. Элоиза была очень хорошенькой и во сне выглядела еще моложе.
На ее устах играла улыбка, кожа была нежной и гладкой.
— Элоиза! — позвала Гильда, но не получила ответа.
Она вновь окликнула сестру, и на этот раз слегка коснулась ее плеча.
Элоиза не реагировала.
— Элоиза, пора вставать! — громко сказала Гильда. — Уже восемь, тебе нужно собираться и ехать в Лондон.
Сестра по-прежнему крепко спала.
Гильда взяла ее за руку — и вздрогнула: рука сестры была холодна как мрамор.
Девушка бросила взгляд на флакон с лауданумом: Элоиза явно выпила еще: ложка была перевернута, а в самом флаконе жидкости осталось совсем немного.
Гильда испугалась.
Она взяла руку сестры в свои и принялась растирать, надеясь этим вырвать ее из забытья.
— Элоиза, проснись! Проснись! — кричала она.
Сестра не отвечала, рука оставалась безжизненной.
» Она холодна, как смерть!«— в ужасе подумала Гильда, взяла сестру за плечи и принялась трясти, что было сил. Голова Элоизы безжизненно, как у тряпичной куклы, склонилась набок.
Гильда отказывалась верить тому, что было уже очевидно: ее сестра умерла.
Соседи часто приглашали ее маму к больным, и та брала Гильду с собой, так что девочке доводилось видеть умерших.
Гильда еще раз попыталась нащупать пульс — и не смогла.
В деревне не было доктора. Значит, подумала Гильда, придется послать за врачом в ближайший городок, а это отсюда милях в пяти.
Семейный доктор, которого Гильда знала с детства, состарился, и ему на смену прислали другого.
За визит придется платить, и все это будет напрасно, ничего нового врач не сможет сказать. Она уже и так все знает: сестра умерла от передозировки лауданума.
Гильда решила подождать возвращения миссис Хьюлет и поспать за викарием, но вспомнила, что викарий в отъезде, и будет не раньше чем через три недели.
А значит, о похоронах придется договариваться со священником из соседней деревни.
» Как это могло случиться?«— задавала себе Гильда один и тот же вопрос и гадала, не могла ли она предотвратить трагедию.
Она вновь подумала о том, как Элоиза была прекрасна и как молода!
» Она очень молода, — размышляла Гильда, — но успела многого добиться. Мне не сделать этого и за целую жизнь!«
А долго ли будут носить траур по Элоизе ее друзья?
Возможно, скоро появится какая-нибудь другая девушка, молодая и красивая, и все забудут об Элоизе, которая умерла, не дожив и до двадцати пет.
» Во всем виноват маркиз, — подумала Гильда. — Если бы он сделал Элоизе предложение, ей бы не пришлось уезжать из Лондона «.
При мысли о Лондоне Гольда вспомнила, что необходимо поставить в известность о смерти сестры ее крестную, леди Милана, и самого маркиза.
» Я напишу письмо, — решила она. — И отправлю его с экипажем, который приедет за Элоизой «.