Впрочем, сейчас Гильде было не до убранства, тем более что спальня освещалась лишь неверным светом единственной свечи.
Она быстро раскрыла сумочку, вынула записку и стофунтовую банкноту и спрятала под туго заправленную простынь.
Затем выскользнула из спальни в коридор и поспешила обратно в бальный зал.
Вся это заняло буквально несколько секунд, однако Гильде показалось, что мучительная процедура длилась вечность.
Ее уже ждал джентльмен, которому был обещан очередной танец. Молодой человек был явно взволнован отсутствием партнерши, считая, что Гильда о нем попросту забыла.
Девушка прощебетала что-то, принося свои извинения, и они вышли на середину круга.
Гильда искала глазами маркиза. Интересно, что бы он сказал, если б узнал о том, что только что произошло в его доме.
Наконец она обнаружила Стэвертона, беседовавшего с каким-то пожилым господином. Девушке захотелось немедленно броситься к нему, рассказать, как она напугана.
А вдруг человек, который вырывал у нее сумочку, в эту самую минуту наблюдает за ней?
От этой мысли Гильду пробрала дрожь.«
Когда танец закончился, она подошла к леди Ниланд.
— Ты не скучаешь, дорогая? — спросила крестная.
— Вечер просто изумителен, — ответила Гильда. — Но, боюсь, нам пора. Доктора не одобрят, что вы ложитесь спать так поздно, вернее, рано, если учесть, что сейчас уже далеко за полночь.
Леди Ниланд рассмеялась:
— Я чувствую себя дебютанткой в сопровождении строгой матушки!
— Вы и есть дебютантка? — отозвалась Гильда. — И я не позволю вам чрезмерно утомлять себя.
Леди Ниланд попыталась возразить, что она совсем не устала и что еще не так поздно. Ее поддержал один из джентльменов, которому был обещан следующий танец с Гильдой.
Если б они знали, как страшится Гильда оставить безопасность бального зала!
Хотя человека, который должен был получить сведения, нигде не было видно, Гильда не сомневалась: он где-то поблизости и неизбежно улучит момент, чтобы потребовать то, чего у нее уже не было.
Она не чувствовала себя в безопасности даже тогда, когда маркиз проводил их с леди Ниланд до экипажа, ожидавшего г чтобы отвести домой на Карзон-стрит.
— Как вам понравился прием? — спросил маркиз, помогая Гильде сесть в экипаж.
— Это был восхитительный вечер! — отозвалась она.
Маркиз пристально посмотрел на нее и неожиданно спросил:
— Вас что-то беспокоит?
Гильда вновь удивилась его поразительной способности угадывать мысли.
Поскольку она хранила молчание, маркиз сказал:
— Я заеду к вам завтра.
Когда Гильда помогала леди Ниланд подняться дома по лестнице, крестная заметила:
— Никогда не думала, что маркиз может быть столь внимательным и заботливым. Мне всегда казалось, что он занят лишь собой, но сегодня я изменила свое мнение.
Гильда не отвечала, и леди Ниланд продолжила:
— Лорд Хоксбери весь вечер не переставал восхищаться маркизом. Он считает Стэвертона одним из самых талантливых молодых людей в высшем свете. В устах главы департамента иностранных дел это высокая похвала!
У Гильды перехватило дыхание.
— Лорд Хоксбери сегодня был там?
— Да, милая моя, конечно. Почти весь вечер он просидел возле меня. Неужели ты его не помнишь? Он приходил к нам месяца за три до того, как я ослепла.
— Ах, иуда, конечно! — поспешно воскликнула Гильда.
— Он рассказал мне о маркизе многое, чего я не знала, — сказала леди Ниланд.
Гильда помогла крестной войти в спальню и сесть в кресло.
— Знаешь, моя девочка, я изменила мнение относительно тебя и маркиза. Мне кажется, он будет тебе хорошим мужем, тем более, если он тебя любит!
Гильда вновь промолчала. В спальню вошла Андерсен и стала помогать леди Ниланд снимать диадему. Гильда решила не мешать, и удалилась, поцеловав крестную на ночь.
» Если он тебя любит «!
Девушка не смогла удержать смех, скорее походивший на горестный вздох.
Вряд ли такое возможно!
Она не могла не думать о том, как прекрасно быть любимой таким человеком, как маркиз, но была абсолютно уверена: ей этого испытать не суждено.
Гильда понимала, что сестру привлекали в маркизе его богатство, положение в обществе и огромное влияние.
Однако для нее самой все это не имело никакого значения.
Она стояла посередине своей спальни не в силах думать ни о чем, кроме маркиза.
Понимание того, что она любит маркиза, пришло внезапно, как вспышка молнии, прорезавшая небосвод.
Это казалось абсурдом, вымыслом, грезой!
Но… Когда маркиз помогал ей садиться в экипаж и пообещал на следующий день заехать, сердце Гильды колотилось, как сумасшедшее.
Смятение и страх вдруг сменились умиротворением и покоем.
Он хочет ее видеть!
По сравнению с этим все беды и невзгоды, которые ей еще суждено было испытать, казались незначительными и смешными.
Гильда подошла к туалетному столику и тяжело опустилась на банкетку: ноги перестали слушаться ее.
— Как же это случилось? — спрашивала она себя. — Как я могла влюбиться в человека, который для меня недосягаем, как звезды?
А ведь еще вчера она прекрасно понимала, что планы сестры относительно маркиза были абсолютно беспочвенны.
Такому человеку незачем связывать свою жизнь с девушкой, не имеющей ни титула, ни богатства.
И потом — Элоиза так настойчиво старалась заманить маркиза в ловушку брака, что он не мог этого не чувствовать.
Гильда не сомневалась: он все прекрасно знает, но оставляет ей надежду на успех просто развлечения ради.