Средневековый переписчик.
Наверху: заглавные буквы средневековых рукописей.
Еврейский писатель I века н. э., писавший по-гречески, Иосиф Флавий подробно рассказывает о политической истории Иудеи своего времени. Он хорошо знал страну, в которой вырос и в политической жизни которой принимал самое активное участие, покуда не был взят в плен римскими войсками. В сочинении Иосифа Флавия «Иудейские древности» мы находим несколько слов об Иисусе, которого Иосиф Флавий всячески превозносит; между прочим, он говорит, что Иисус был Христом (по-гречески «христос» значит «помазанник», поставленный в качестве царя человек).
Этот рассказ Иосифа вызывает подозрения. Он отличается по своему стилю от всего изложения Иосифа Флавия. Он совершенно не связан ни с предыдущим, ни с последующим повествованием. Совершенно невероятно, наконец, слышать из уст писателя I века, абсолютно чуждого христианству, похвалы основателю новой религии.
Но как можно было доказать, что это место действительно вставка? На помощь исследователям пришел живший в III столетии н. э. христианский богослов Ориген. Это был очень образованный по тому времени человек, много читавший; среди других книг читал он и сочинение Иосифа Флавия «Иудейские древности». Прочитав эту книгу, Ориген отметил, что Иосиф Флавий никогда не называет Иисуса Христом. Значит, в то время, когда Ориген читал «Иудейские древности», то есть в III веке, слова об Иисусе Христе еще не были приписаны Иосифу Флавию. Позднее, когда христианство восторжествовало и сделалось господствующей религией, христианские переписчики «Иудейских древностей» с удивлением заметили, что еврейский писатель, рассказывающий об Иудее I века н. э., ничего не говорит об Иисусе Христе, который — так учила христианская церковь — как раз в то время жил в Иудее и был распят на кресте. Поэтому они из благочестивых соображений решили дополнить Иосифа Флавия и вставили в его книгу восхваление бога, будто бы явившегося на землю.
Археологи, раскапывая остатки городов и древние некрополи, добывают каждый год новые материалы. С каждым годом ученые получают в свое распоряжение новые вещи, монеты, надписи. Ну, а древние рукописи — может быть, они уже все исчерпаны, все известны, все изучены?
Такое представление столь же ошибочно, сколь и распространено. Огромное количество средневековых текстов до сих пор не опубликовано. В архивах хранится много книг и документов, которые не изданы и не изучены. Каждый год выходят всё новые и новые тексты, освещая темные до сих пор уголки истории.
Даже античные авторы — они в общем и целом известны лучше средневековых — далеко не все еще изданы: новые папирусные находки открывают то какую-то до сих пор не известную пьесу, то стихи, то деловые документы.
К числу новых находок относятся и деревянные таблички из Северной Африки, и берестяные грамоты из Новгорода, и глиняный кувшин с рукописями сектантов II —IV веков н. э., найденный в Хенобоскионе, в Верхнем Египте. Я уже не говорю о непрерывном потоке письменных документов из областей древнего Востока, о критских табличках, разгаданных лишь десять лет тому назад. Нет, письменные памятники отнюдь еще не исчерпаны!
Совсем недавно пастух-араб натолкнулся на западном берегу Мертвого моря на остатки кладовой рукописей. Дело было так. Пропала коза; в поисках козы он обшаривал пещеры, которых много в этой пустынной части Иордании, и в одной из пещер нашел глиняный кувшин с кожаными свитками. Исписанную непонятными письменами кожу пастух взял себе, намереваясь пустить ее на ремни для сандалий, но, к счастью, свитки в конце концов попали к более грамотным людям. Позднее в том же районе удалось обнаружить еще несколько пещер с остатками рукописей.
Рукописи Мертвого моря рассказали о еврейских сектантах, которые во II веке до н. э. — I веке н. э. обитали в этих пустынных областях, живя обособленной общиной. Сектанты покинули «мир зла» и проповедовали, что он падет, побежденный «сынами света». Они разводили скот, возделывали хлеб и виноград, а свободное время отдавали молитве, переписыванию рукописей и обмыванию, ибо вода, полагали они, смывает грязь не только с тела, но и с души. Имущество принадлежало всей общине в целом. Сектанты поддерживали в своей среде строгую дисциплину, подвергая суровым наказаниям и тех, кто оскорбил жрецов, и тех, кто заснул во время общинного собрания, и тех, кто просто плюнул на пол.